Хозяин радовался, как ребенок, пока посетитель не задал мучающий его вопрос:

– Сколько стоит?

И тогда прозвучала цифра, от которой у писателя зашевелились волосы на голове. Такой подарок для невесты был ему не по карману. И продавец это сразу понял. Его эйфория сменилась суровым заявлением:

– Передайте этой девчонке: если она завтра не купит, я продам другому! От покупателей, слава Богу, отбоя нет!

– Что-то незаметно! – съязвил Антон, припомнив картину вымершего переулка.

И в тот же миг входная дверь магазинчика сыграла «Марсельезу».

– Это что еще такое? – возмутился хозяин. – Одну секундочку! – бросил он Полежаеву и вышел.

Антон только усмехнулся ему вслед, решив, что у «железного Еремина» не выдержали нервы.

«Какого черта вам тут надо? Магазин закрыт!» – услышал он раздраженный голос продавца. В ответ раздалось что-то невнятное, булькающее. Еремин так не говорил. Потом вдруг неожиданно все смолкло. Никаких голосов. Только странный скрип половиц, будто те двое за дверью о чем-то договорились и беззвучно крались к двери. Антону стало немного не по себе.

Так продолжалось минуты две, а потом тишину взорвал грохот бьющегося стекла.

Полежаев бросился к двери и рванул ее на себя, предварительно отскочив в сторону на случай перестрелки. Но выстрелов не последовало. Лишь революционный призыв: «Вперед, сыны Отечества!»

– Это я, Антон! – услышал он знакомый голое.

Следователь стоял у прилавка с пистолетом в руке. А перед ним распластался на полу продавец. Глаза у бедняги вылезли из орбит. Язык вывалился. Шею стянула удавка.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Тот же день

– Он ушел через черный ход! – крикнул Еремин.

– Кто?

– Некогда разбираться! Оставайся тут!

В два прыжка Константин оказался у двери, соседствующей с приемкой, и исчез за ней.