Водитель не ответил.

Брайсон повысил голос. Теперь он говорил легко и свободно, как урожденный носитель языка.

– Мы удаляемся от казарм генерала, сиджи!

– Генерал не принимает посетителей у себя в резиденции. Он ведет скромный образ жизни, – дерзко, даже непочтительно отозвался водитель – совсем не так, как надлежало бы китайцу с низким социальным статусом обращаться к вышестоящему, – и даже не добавил обращения «шифу» – «господин».

– Всем известно, что генерал Цай живет очень хорошо. Я советую вам развернуть машину.

– Генерал верит, что истинная сила действует незримо. Он предпочитает держаться за сценой.

Они остановились у крупного склада, рядом с джипами и «Хамви» армейской раскраски. Не поворачиваясь и не глуша двигатель, водитель продолжил:

– Вам известна история великого императора Квиан Ксинга, правившего в восемнадцатом веке? Он считал, что правитель должен постоянно поддерживать прямую связь со своими подданными, причем так, чтобы те об этом не знали. И потому он путешествовал по Китаю, притворяясь обычным человеком.

Когда до него дошло, что говорит водитель, Брайсон резко развернулся и впервые вгляделся в лицо шофера. И мысленно выругался. Машину вел генерал Цай.

Внезапно «Даймлер» со всех сторон окружили солдаты, и генерал Цай пролаял несколько команд на тойшенском, одном из китайских диалектов. Дверца машины отворилась, и Брайсона вытащили наружу. Двое солдат тут же крепко схватили его за руки.

– Zhanzhu! Не двигаться! – выкрикнул один из солдат, направив пистолет на Брайсона, и тут же приказал ему держать руки по швам. – Shou fang xia! Bie dong!

Окошко машины – с той стороны, где сидел генерал, – мягко скользнуло вниз; генерал улыбнулся.

– Было очень интересно поговорить с вами, мистер Брайсон. Чем дольше мы общались, тем лучше вам давался наш язык. Это заставляет меня задуматься: что же еще вы можете скрывать? Теперь же, я полагаю, вы спокойно встретите неизбежную смерть.

«О господи! Они знают мое настоящее имя! Но откуда? И как давно?»

Брайсон лихорадочно размышлял. Кто мог выдать его настоящее имя? Или, если начать с другого конца, кто знал об уловке Хескет-Хэйвуда? Кто знал, что он собирается в Сицзян? Юрий Тарановский этого не знал. Ну а кто же тогда?

Кто-то переслал сюда его фотографию по факсу? Нет, все равно чушь! Среди ближайшего окружения генерала должен присутствовать человек, знающий его в лицо – тот, кто сумел проникнуть за маску английского торговца крадеными произведениями искусства. Это было единственное логичное объяснение.

Когда генерал Цай уехал – на прощание «Даймлер» выпустил Нику в лицо облако выхлопных газов, – Брайсона тычками погнали ко входу в склад. При этом его продолжали держать под прицелом. Ник попытался прикинуть свои шансы, и выводы показались ему не особенно утешительными. Ему нужно было как-то освободить руку, лучше правую, и одним стремительным, плавным движением извлечь ванадиевый клинок из пояса. Но чтобы получить возможность проделать это, ему сначала нужно проделать какой-нибудь отвлекающий маневр. Инструкции, выданные генералом, звучали совершенно недвусмысленно: его вели навстречу «неизбежной смерти». А значит – в этом Брайсон не сомневался, – солдаты, не задумываясь, откроют огонь, едва лишь он попытается вырваться. Нику вовсе не хотелось проверять, насколько хорошо они выполняют приказы.