Дэнс обратила внимание, что ее собеседница спокойно обсуждает обстоятельства происшедшего, хотя, как уже раньше заметила Амелия, ее явно что-то очень сильно беспокоит. У Дэнс сложилось впечатление, что тревожит Люси нечто не связанное с нападением. Она не демонстрировала никаких характерных посттравматических стрессовых реакций. Обеспокоенность женщины была связана с чем-то более глубоким.

— Если не возражаете, не могли бы мы вновь обсудить детали происшедшего?

— Если это поможет поймать подонка, то конечно. — И Люси рассказала Кэтрин о том, что утром ходила в спортивный зал, а когда вернулась, нашла часы.

— Мне стало как-то не по себе. Ну, понимаете, тиканье… — Теперь у нее на лице отобразился явный страх.

Дэнс намеками удалось выудить из нее историю о тяжелом боевом опыте. Потом Люси продолжила:

— Вначале я подумала, что кто-то решил преподнести мне оригинальный подарок. И все равно что-то очень сильно меня тревожило. Потом я почувствовала сквозняк и пошла посмотреть, не открыто ли где окно. И обнаружила, что открыто окно в спальне. И вот тут-то появилась полиция.

— Больше ничего необычного?

— Нет. По крайней мере я больше ничего не помню.

Кэтрин задала ей еще несколько вопросов. Как и следовало ожидать, Люси Рихтер не знала ни Теодора Адамса, ни Джоанну Харпер. И не могла представить, кому могло прийти в голову напасть на нее. Она попыталась вспомнить что-нибудь еще, что помогло бы полиции, но все ее усилия были напрасны.

Люси старательно демонстрировала внешнее спокойствие и выдержку («чертов сукин сын!»), тем не менее Кэтрин чувствовала: что-то в подсознании молодой женщины мешает ей сконцентрироваться на происшедшем. Классический защитный жест — скрещивание ног — свидетельствовал не о лжи, а о попытке выстроить барьер между ней и тем, от чего исходила угроза. Агент опустила свой блокнот.

— А что вы сейчас делаете в Нью-Йорке? — спросила она простым неофициальным тоном.

Люси объяснила, что приехала в отпуск. Как правило, они встречались с Бобом в Германии, где живут их друзья, но в четверг ей должны были вручать награду.

— За хорошую службу по обеспечению наших вооруженных сил?

— Да, именно так.

— Примите мои поздравления.

Люси улыбнулась, но мышцы у нее на лице дрогнули, и от Кэтрин не ускользнула эта едва заметная реакция.

Заметила она подобную реакцию и у себя самой. Муж Кэтрин Билл был награжден за мужество во время участия в перестрелке за четыре дня до гибели. Кэтрин вновь настроила себя на деловой лад.

Сочувственно покачав головой, она продолжила:

— Вы возвращаетесь в Штаты, и посмотрите, что происходит, — вы сталкиваетесь с негодяем, который хочет вас убить. Думаю, ощущения у вас должны быть крайне неприятными. В особенности после долгих месяцев, проведенных далеко от дома.