Все неправильно. Я не могу прочитать молитву как надо, но и то немногое, что я могу сделать, — лучше, чем ничего.

Я делаю глубокий вдох и начинаю.

— Да помянет Бог душу почтенного учителя нашего, Иешуа бен Мириам…

Глава 50

Глава 50

Лунный свет, проникавший внутрь гробницы, ослеплял в темноте ночи. Будто он ждал этого момента, чтобы проявиться во всей своей мощи.

Глаза Калай приспособились к полумраку гробницы. Она осмотрела квадратное помещение усыпальницы. На полу лежали три черепа у выдолбленных в стене ячеек, по-еврейски «кох». Внутри них были установлены оссуарии. Всего шесть «кохим». Даже отсюда, от входа, она разглядела, что внутри стоят несколько оссуариев, ящиков с костями.

— Калай, позволь мне прочесть тебе это, — произнес Варнава дрогнувшим голосом.

Она прошла сквозь серебристый поток света к сидящим на корточках Варнаве и Заратану. Они рассматривали высеченный из известняка прямоугольный ящик. Посмотрев в глубь туннеля, она увидела еще два оссуария.

— Я плохо вижу, но, похоже, здесь написано «Иуда бар Иешуа», — сказал Варнава.

— Иуда, сын Иисуса, — перевела Калай.

Заратан в ужасе посмотрел на нее.

— У Господа нашего был сын?

— Возможно, это не значит ничего такого, Заратан, — покачав головой, ответил Варнава. — Давай смотреть дальше.

Он пролез подальше в туннель.

— Здесь два других. На одном написано «Иосиф», на другом — «Мария».