* * *

Если существовало на земном шаре место, где не хотел бы сейчас оказаться Харламов, то этим местом мог быть только «Праздничный». Тем не менее на заседании совета безопасности, где поименно утверждался список тех, кто будет работать на концерте семьи Емельяновой, Харламов был оставлен. В принципе его вины за прошлый прокол не было. Тем более что он в последний миг сообразил, что должно произойти, и, защищая объект, бросился вслед за крысой. Он чудом не погиб тогда вместо Иоаннова или вместе с ним.

Теперь с помощью ультразвуковых и рентгеновских установок «прозвонили» ближайший радиус вокруг дворца прощания с культурой. Влили бетон в некоторые полости, после чего ни через какую канализацию попасть туда стало невозможно. В вентиляционных шахтах наварили решеток. Персонал был полностью заменен. Нашлись в недрах спецслужб умельцы-электроосветители и мастера монтажа декораций. Весь реквизит был завезен заранее и обследован. Более того, сейчас устанавливалось в ячейки тонкой титановой решетки спецстекло, которое выдерживало прямое попадание с десяти метров из автомата. Емельянова пришла от этой идеи в бешенство и потребовала прекратить заградительно-оборонные работы. Она была полностью уверена в себе, жила в Питере уже неделю, ходила по улицам, смущая охрану, и давала многочисленные интервью. Доложили президенту. Он лично изучил макет «Праздничного» и приказал продолжать работу.

Харламов сидел в последнем ряду, смотрел на сцену, где трудились рабочие, собиравшие прозрачную клетку. Появился муж Емельяновой Карп Караджев, высокий и невеселый полубаловень судьбы. Он не хотел петь и плясать вместе со своей суженой и ее ближайшими родственниками. Анна Глебовна пообещала развод. Дочь ее Сабина с мужем Кисляковым и его унылым братом Васильичем вынуждены были подчиниться командирскому окрику народной покорительницы сердец, под песни которой рождались и укладывались в ящик миллионы граждан.

Караджев пришел осмотреть место будущего преступления, как в народе прозвали эту сценическую площадку. Он пошатался среди уголков, швеллеров, болтов и стекол, посмотрел через зал на Харламова. Глаз друг друга они не видели, но смотрели друг на друга долго, после чего Караджев сцену покинул. Если Емельянова слонялась по городу беспрепятственно и беспорядочно, словно ища смерти, то вся остальная компания, включая вспомогательный состав, находилась сейчас на территории воинской части в неопределенно близком пригороде. В принципе автомашины и охрана предоставлялись им в любое время, но участники будущего эпохального представления предпочитали оставаться в своих комнатах и смотреть видеофильмы.