Я вытащила подборку с фотографией Маккэнна.

— Если вы узнаете этого человека на одной из фотографий, скажите мне. Если его там нет, тоже скажите. Если не уверены, скажите. Договорились?

— С этим я могу управиться.

Бармен взял лист и долго, внимательно разглядывал.

— Ты только посмотри, — наконец сказал он. — Думаю, что на этот раз вы угадали. Вот этот парень, — и он постучал пальцем по лицу Маккэнна.

— Вы уверены?

— Жизнь свою на это не поставлю, но пятьдесят фунтов — спокойно. Вам это как-то поможет?

— Принимаю вашу ставку. — Я вытащила ручку. — Поставьте свои инициалы рядом с фото, которое опознали. Внизу напишите, где вы видели этого человека, насколько уверены, что это он, и распишитесь.

Бармен принялся писать, низко склонившись над бумагой.

— Как думаете, кто-то еще мог обратить на них внимание?

— А вот теперь вы просите слишком многого. Я не веду запись своих посетителей каждый вечер.

— Возможно, мне придется заглянуть еще раз, побеседовать с вашими постоянными клиентами. Постараюсь сделать все тихо.

— А мне показалось, что этот парень с фотокарточки нормальный. — Бармен передал мне ручку и лист. У него был изящный бисерный почерк, такому больше бы подошла перьевая ручка и плотная пожелтевшая бумага. — Если будете с ним говорить, передайте, что он здесь нежелательный клиент. Я не спрашиваю, сделал ли он что-то той юной леди, я только хочу сказать, что люди приходят сюда за покоем. — Он сдвинул очки на лоб и одарил меня долгим взглядом. — И за весь чай Китая не хотел бы я заниматься вашей работой.

Дежурный в участке Стонибаттера сказал, что голос на образце может принадлежать звонившему в воскресенье утром, вот только голос того парня звучал немножко иначе, может, тембр чуть выше, и то ли с митским, то ли с килдэрским произношением, точнее он не определит. Неудивительно. Даже если бы мы не размазали все в его памяти бесполезным набором голосов, не я одна умею подделывать голос. Мы выжали из этого все, что могли.

Близилось время ланча. Я остановилась у любимого «Теско» Рори, взяла две бутылки кока-колы и два огромных сэндвича с говядиной — день предстоял долгий — и двинула в Главное управление. Дождь со снегом мутузили по лобовому стеклу, но когда я подъехала к Замку, вдруг утих.

Я выбрала участок каменной ограды, закрытый живой изгородью, чтобы меня не было видно из окон, вытерла камни бумажными салфетками, села и развернула свой сэндвич. Птички сиротливо прыгали в мокрой траве, а когда я бросила им кусок хлеба, в панике порхнули к кустам. В спину им взвыл ветер.

Я успела прожевать лишь первый кусок, когда появился Стив. Он быстро шагал, опустив голову, как будто это могло волшебным образом укрыть его рыжую шевелюру от глазеющих в окна.