Она подбежала к Эндрю и обхватила его руками за шею, как бы задабривая, причем была довольно кокетлива, совершенно в не свойственной ей манере.

— Ах, Эндрю, я не хочу убегать из дому и выходить замуж в какой-нибудь задрипанной регистрационной конторе. Я хочу настоящей свадьбы, настоящей чудесной свадьбы, с подругами невесты, с цветами и счастливыми родителями… Ах, Эндрю, я чудовище, правда, думать о свадьбе, когда у тебя все так ужасно.

Позади раздалось осторожное покашливание. Медленно и совершенно без смущения Розмари отцепилась от него. Оба посмотрели на дверь, где благоразумно остановился дворецкий.

— Простите, мисс Розмари, миссис Тэтчер передает вам, что все готово к ланчу. Она также хотела знать, соблаговолит ли мистер Джордан присоединиться к ним?

— Благодарю миссис Тэтчер, — ответил Эндрю. Как-нибудь в другой раз.

— Я буду через секунду, — сказала Розмари.

Дворецкий удалился. Розмари, снова повернувшись к Эндрю, взяла его за руку.

— Что ты собираешься делать теперь? Пойдешь к Неду?

— Да.

— А потом в полицию, расскажешь о шкатулке?

— Возможно.

— Тогда… ах, дорогой, мне просто необходимо бежать. Мама не любит, когда я опаздываю к столу. — Розмари улыбнулась ему. — Передай Недди, что я люблю его. И, Эндрю, несмотря на то, что я такая страшная эгоистка, я очень сочувствую тебе. Честно. Я буду думать и думать о тебе и молиться.

Она выскочила из комнаты. Эндрю потушил окурок, зашел в зал забрать пальто и, покинув дом, остановил такси. Он назвал водителю адрес Неда.

Сидя в такси, он чувствовал, впервые после случившейся беды, почти умиротворение. Убийцей мог быть тот, кому нужна была шкатулка, возможно, даже взломщик, на профессионально сработанную кражу которого Нед попытался наложить свое любительство с открытыми шкафами и раскиданной одеждой. Смерть Маурин, в конце концов, могла произойти в результате бессмысленного акта жестокости, никоим образом не ущемляющего ни его, ни ее человеческого достоинства и не умаляющего их порядочности. Маурин Розмари и миссис Тэтчер могла оказаться подлинной.

Разве нет?

Он достал письмо из кармана и заставил себя прочитать его снова. От этого — и до любви? Возможно ли это? А разве есть что-то невозможное? Когда он складывал письмо, чтобы положить в карман, то заметил что-то, чего прежде не замечал. На обратной стороне письма карандашом был написан адрес: 177 Вест, Двадцать третья улица. Это был адрес Маурин до замужества. Но было ли это написано рукой Маурин? Он взглянул на семерки, каждая из них имела аккуратную тильду поперек ножки. Нет, Маурин никогда не писала семерки таким образом.