— Нет. Только телевизор страшно хрипел. Я заглянул в салон. Инженер Жарский с ним возился, но меня не заметил.

— Что вы делали в комнате пани Захвытович?

Яцек совсем сконфузился.

— Я хотел ее уговорить не ходить на танцы, — прошептал он. — Чтобы мы у нее остались. У меня сегодня охоты не было идти к «Ендрусю».

— Ты так любишь беседовать о литературе и кино? — съязвил подпоручик. — Вы же условились с Гене-ком Шафляром пойти втроем.

— Да, но если б она согласилась остаться дома, Тенек не стал бы злиться. Тенек — свой парень. Зося его не интересует. У него столько баб из отдыхающих, прямо отбою нет.

— А на тебя они и не глядят? — рассмеялся подпоручик Климчак.

Пацина покраснел.

— Может, и глядели бы, да мне пани Зося очень нравится. Такая оригинальная и интеллигентная. Никогда не знаешь, что скажет и что сделает. Настоящая артистка!

— А как твои тренировки? Кажется, тренер велел тебе со штангой упражняться?

— Да-да! — обрадовался лыжник. — Откуда вы знаете?

— Поэтому ты так часто лестницу таскаешь?

Полковник Лясота громко расхохотался — так забавно выглядел молодой лыжник.

— Я ведь… — пытался он оправдаться, но тут же замолчал.

— Скажи, Ядек, может, ты не через крыльцо вошел, а, как обычно, приставил лестницу и влез на балкон?

— Да нет, нормально пришел, через дверь.

— Странно. А обратно шел через крыльцо или прыгал с балкона на террасу?

Яцек покраснел как рак. Он понял, что подпоручик над ним вовсю потешается, но не мог уразуметь, откуда офицер все знает.

— Ну, смелее, Пацина, — подбадривал Климчак. — Язык вы, что ли, проглотили?

— Через крыльцо.