Я не смотрю на ДИ Стивенса. Только так я еще могу заставить себя произносить какие-то слова.

— Потом Иен ушел. Не знаю куда. Первую ночь я провела на полу в кухне. Потом я взобралась наверх и легла на кровать, моля Бога о смерти. Чтобы, когда Иен вернется, он больше не мог меня бить. Но он не вернулся. Его не было несколько дней, и постепенно я собралась с силами. Я начала фантазировать, что он ушел навсегда, но он почти ничего не взял с собой, и я понимала, что он может вернуться в любой момент. Я не сомневалась, что если останусь с ним, то в один прекрасный день он меня убьет. И тогда я уехала.

— Расскажите, что произошло с Джейкобом.

Я засовываю руку в карман и прикасаюсь к фотографии.

— Мы поссорились. Я проводила выставку — самую большую в моей жизни — и, готовясь к ней, много дней просидела с человеком, который ее курировал, с мужчиной, которого звали Филип. Выставка проходила днем, но даже несмотря на это, Иен напился. И обвинил меня в том, что у нас с Филипом роман.

— А он и вправду был?

Это очень личный вопрос, и я краснею.

— Филип — гей, — говорю я, — но Иена это не убедило бы. Я плакала и поэтому плохо видела дорогу. К тому же шел дождь, свет встречных машин слепил глаза. Он орал на меня, обзывал шлюхой и потаскухой. Я поехала через Фишпондс, где движение было меньше, но Иен заставил меня остановиться. Он ударил меня и забрал ключи, хотя был так пьян, что едва стоял на ногах. Он вел машину, как маньяк, и все время кричал, что сейчас преподаст мне урок. Мы ехали через жилой район, по внутренним улочкам, а Иен все разгонялся и разгонялся. Я была в ужасе… — Я судорожно сцепляю руки на коленях. — Потом я увидела мальчика. Я закричала, но Иен даже не сбросил скорость. Мы ударили его, и я видела, как его мать согнулась, словно удар пришелся и по ней тоже. Я попыталась выйти из машины, но Иен заблокировал дверцу и начал сдавать задним ходом. Он не дал мне вернуться. — Я лихорадочно втягиваю воздух, а когда выдыхаю, звук этот похож на сдавленный тихий вопль.

В маленькой комнате висит мертвая тишина.

— Джейкоба убил Иен, — говорю я. — Но у меня такое чувство, будто сделала это я.

47

Патрик ведет машину очень осторожно. Я сдерживаю себя, хотя в голове тысяча вопросов, но Патрик заговаривает только тогда, когда очертания Бристоля на горизонте остаются далеко позади. Когда населенные пункты по бокам дороги уступают место зеленым полям и появляются неровные контуры прибрежных скал, он поворачивается ко мне.

— Ты могла попасть в тюрьму.

— Я так и хотела.

— Но почему?

Его голос звучит не осуждающе — просто смущенно.