Она улыбнулась, и на этот раз это была победоносная улыбка.

– Ну да, у него еще есть порох в пороховницах. Так-то, мистер Фостер. Ой, я забыла: или вы говорили, что я могу называть вас просто Деннис?

– Что-то не припомню.

Она небрежно отмахнулась, а я сказал:

– Вам прекрасно известно, зачем меня наняли. А насчет брата вы все выдумали, потому что в вас говорит потребность как-то оградить его от неприятностей.

– Давайте забудем об этом разговоре, пусть он останется в прошлом, – тихо проговорила она.

– Хорошо, мы забудем об этом разговоре, но это не будет означать, что его не было, – сказал я.

Глаза наши встретились, и мы стали мериться, кто дольше выдержит. Кто-то из нас должен был первым отвести взгляд, и в конце концов это сделал я. Мне вообще не хотелось там больше оставаться.

– Желаю приятно посидеть в темноте, – пожелал я, вставая.

И тут она, не поднимая глаз и глядя в одну точку перед собой, проговорила:

– Мой отец сейчас, скорее всего, на ипподроме. Он там почти каждый день торчит с тех пор, как закон прошел. Он же вложил деньги в строительство еще до того, как оно было объявлено законным.

– Вы имеете в виду «Санта-Терезу» или «Голливуд-Парк»?

– «Голливуд-Парк», конечно.

– А кто же тогда руководит делами на студии? – поинтересовался я.

– Его подчиненные, – сказала она и снова отвела взгляд в сторону.

Я надел шляпу и поспешил выйти, пока она не успела пожалеть об этом разговоре.

Глава 28

Глава 28

Секретарша в приемной продолжала строчить на своей пишущей машинке, даже когда я, встав у нее над душой, поинтересовался:

– У вас тут телефон-автомат где-нибудь есть?