– Пожалуйста, после вас… – сказал я, учтиво пропуская ее вперед.

Она начала спускаться, а я оглянулся, на ближайшие фасадные окна, но по-прежнему было трудно определить, стоит ли возле одного из них Джо. В остальных окнах дома свет по-прежнему горел.

Добравшись до нижних ступенек, я уже так запыхался и пропотел, что поспешил распрощаться с дамами и сразу свернул в южном направлении, пока они не успели предложить подвезти меня или не принялись расспрашивать о моем самочувствии.

Я дошел до конца квартала, потом свернул в сторонку, и там меня вырвало прямо у ствола какого-то дерева. Меня выворачивало так, что ныли бока. Из зажмуренных глаз сочились слезы. Держась руками за дерево, я прижался лбом к его коре, но она очень скоро стала больно врезаться мне в кожу. Потом меня еще раз вырвало – в носу остался противный едкий привкус блевотины и алкоголя – и, несмотря на льющийся градом пот, стало жутко знобить. Я блевал и блевал, удивляясь нескончаемости содержимого моего желудка и задыхаясь от мерзкой вони. Потом опять прислонился лбом к дереву, только на этот раз подставил руку. Рукав очень быстро промок от пота. Голова у меня кружилась, тело сотрясалось в ознобе. Но рвотные позывы все-таки прекратились, остался только мерзкий привкус во рту.

Я вытер рот платком и оглядел плоды своих «трудов». Ничего так себе плоды. Вот что бы, интересно, сказал сейчас Монтгомери, увидев меня в таком состоянии? Мало того, что я задолжал страшное количество денег огромному числу людей по всей стране и вдобавок пребывал в полной зависимости от взбалмошной шлюхи, так меня еще теперь угораздило облеваться всего в квартале от дома Джо, и это когда я собрался наконец уладить с ним отношения. Да, все-таки прав был я, когда назвал себя жалким неудачником – все это я, конечно, заслужил, но только не вздумайте поймать меня потом на слове!

Вновь ощутив твердость в ногах, я перешел на другую сторону близлежащего темного переулка. Даже в тусклом свете уличного фонаря я сумел заметить, что мыски моих ботинок облеваны. Пришлось остановиться, достать грязный платок и вытереть оба ботинка. Платок я выбросил в придорожную канаву и направился в сторону малонаселенных кварталов близ университета, где рассчитывал поймать такси.

Сначала впереди показались огни, потом газоны по обочинам Юниверсити-авеню кончились, и впереди показался пятиэтажный жилой дом. Вдалеке по улице Святого Петра и до самого центра сияли электрическими огнями небоскребы. По пустынным улицам, мимо вхолостую мигающих светофоров я прошел через университетский городок в Джордж-Виллидж. В свое время мы с Куинн много времени проводили здесь в молодежных тусовках, в обществе ее университетских знакомых. Как я теперь видел, за эти годы здесь мало что изменилось. Утопающие в разросшейся зелени приземистые домишки выглядели заброшенными и убогими.