– Тут общественное место. Мы встретимся у всех на виду. Скажем друг другу, что следует, обменяемся тем, чем надо. Я принес то, что тебе нужно.
– Ну это ты так говоришь.
– Я могу точно сказать тебе, где я. Я на тротуаре южнее ресторана, на том месте, где начинается дорожка к «Камере-обскуре».
После этих слов снова на некоторое время повисло молчание.
– Мне хотелось бы узнать, – наконец сказал Блэкстоун, – как персонаж вроде тебя умудрился прожить так долго. – И, не дожидаясь ответа Шанса, снова повесил трубку.
Шанс так и не понял, договорились они или нет.
– Это, блин, было круто, – сказал Ди.
– Откуда ты знаешь?
– Он придет. Уж поверь.
Шанс припарковался более или менее там, где якобы уже стоял во время разговора с Блэкстоуном, и вышел из автомобиля. В лицо хлестал резкий и холодный ветер; как и предсказывал Ди, народу вокруг было очень мало. День превращался в один из тех, когда свет и без того клонящегося к закату солнца приглушает надвигающийся туман. Воздух был сырым и промозглым, слышались крики чаек и то, как беснуются на невидимых за влажным сумраком скалах среди разбивающихся волн тюлени и морские котики. Шанс наблюдал, как молодая чета, закутанная так, словно готовилась к исполнению рождественских гимнов на морозе, пробирается в ресторан, и тут почувствовал, как в кармане завибрировал мобильник.
– Мы на месте, – сказал Ди. – Я возле мотеля.
Шанс спросил, видит ли Ди Жаклин, но Ди не видел.
– Одни мужики. Тут затевается какая-то игра, но я в ней тоже поучаствую. А ты иди себе на свое место и там стой.
– Вас понял, – сказал Шанс.
– Молодцом. Я займусь теми, кто в «мерседесе», думаю, они сделают первый ход. Твой друган – показушник, но, говорю тебе, если встретишься с ним наедине и заметишь какое-то движение, не жди. Бей первым. Доверься своей выучке, бей «удар на миллион», перебрасывай его через перила, разворачивайся и дуй в парк на Лэндс-энд. И найди Карла.
«Серьезно?» – хотел сказать Шанс, но, прежде чем успел это сделать, Большой Ди снова заговорил:
– Ну давай, братан.