Пол поднялся, локтем прижимая блокнот к себе.

– Всю жизнь, майн герр. С тех пор, как война кончилась.

Эрнст грелся на солнышке – откинулся на спинку стула, прикрыл глаза. Пол тихо подошел к каминной полке. Штык длинный – потемневший, давно не затачивался, но для смертельного удара сгодится.

– Вам она нравится? – спросил Эрнст.

– Она меня устраивает.

Можно схватить ужасный штык, подскочить к Эрнсту сзади и молниеносно убить. Пол и раньше убивал холодным оружием. Это отнюдь не фехтование, как в фильмах с Дугласом Фэрбэнксом[30]. Лезвие лишь смертоносное продолжение руки. Хороший боксер и ножом мастерски владеет.

Касание льда…

А как насчет охранника у двери? Ему тоже придется умереть. Но Пол прежде не убивал телохранителей объекта, даже не ставил себя в ситуацию, когда такое может понадобиться. Что, если зарезать Эрнста, потом оглоушить охранника? Солдат вокруг столько, что кто-то может услышать шум и арестовать его. Кроме того, Эрнста велели убрать прилюдно.

– Она вас устраивает, – повторил Эрнст. – Простая жизнь, без противоречий, без трудных решений.

Зазвонил телефон, и Эрнст ответил:

– Алло? Да, Людвиг, встреча прошла удачно… Да, да… Ты нашел добровольцев? Ну хорошо… Еще бы пару-тройку… Да, там и встретимся. Хорошего дня!

Полковник повесил трубку, глянул на Шумана, потом на каминную полку.

– Часть моих реликвий. Я всю жизнь живу среди солдат, любовь к таким сувенирам у нас общая. Разве не странно хранить памятки об ужасных событиях? Порой мне это кажется безумием. – Эрнст посмотрел на часы. – Фляйшман, вы закончили?

– Да, майн герр.

– Меня ждет работа, требующая уединения.

– Спасибо, что позволили снять замеры, майн герр. Хайль Гитлер!

– Фляйшман?

Пол уже подошел к двери и обернулся.

– Вам повезло найти работу по душе. Это большая редкость.

– Да, майн герр. Хорошего дня.