«Ищи дальше, – приказала себе Моник, – и, ради бога, не теряй самообладания!»

Она обыскивала и ощупывала руками полки, а ее жажда тем временем все усиливалась, и ей все время вспоминалась баночка кока-колы из холодильника, покрытая тонким налетом конденсата, со скатывающейся сбоку блестящей капелькой. Пить, пить, пить!.. Как бездумно она раньше обращалась с питьем – просто выбрасывала бутылки с газировкой, потому что из них улетучился газ, а иногда по полдня вообще ничего не пила, потому что ей лень было пойти на кухню. Но тогда у нее была уверенность, что стоит лишь протянуть руку – и у нее будут в избытке и вода, и кола, и лимонад… Даже во сне ей не могла бы привидеться ситуация, когда она была готова слизывать со стен конденсат, если б таковой имелся.

Наконец Моник нащупала стеклянную банку и трясущимися пальцами потянула за закрывающую ее крышку резинку. «Боже мой, только не огурцы с уксусом, пожалуйста! Пусть это будут фрукты. Фрукты и очень много сока!»

Еще никогда она не испытывала такую настоящую, отчаянную жажду. Жажду, от которой тряслось все ее тело, бешено колотилось сердце и шумело в ушах.

Рот пленницы, горячий и сухой, словно был весь в пыли, а горло пылало – впрочем, как и все тело.

Резинка отлетела куда-то в темноту. Стеклянная крышка выскользнула из трясущихся рук женщины, ударилась о пол и разбилась. Но в данный момент ей было совершенно безразлично, какую опасность представляли собой разбросанные осколки. О таких вещах она могла подумать позже, потом, когда обеспечит себе выживание.

Это были персики. Кто-то в этом доме – возможно, сам убийца – имел пристрастие к персикам, и Моник готова была заплакать от благодарности к нему. Она пила большими, жадными глотками, между делом запихивая себе в рот сочные, сладкие дольки.

«Если я выберусь отсюда, – подумала вдруг Лафонд, – я хотела бы иметь маленький домик с садом. Где-нибудь подальше от побережья. Я хотела бы иметь персиковое дерево и еще очень много других фруктов, и курочек, и кошек…»

Она не знала, почему ей именно сейчас пришла в голову эта идиллическая картина, но подобная мысль придала ей силы. Это был такой красивый план…

Ей надо выдержать, чтобы осуществить его.

6

Анри не удивило, что он застал свою тещу в девять часов утра в ночной рубашке и банном халате. Он постучал в дверь и на возглас «войдите!» двинулся на кухню, в которую можно было попасть сразу же с порога. Мария Иснар сидела за столом и вертела стоящую перед ней пустую чашку из-под кофе. На столе были также сахарница, упаковка тостов и полупустая баночка с клубничным мармеладом. Не похоже было, чтобы хозяйка дома притронулась к чему-то из всего этого, а также на то, чтобы здесь завтракал кто-нибудь еще. Горел электрический свет, и это еще больше подчеркивало унылость узкой долины в горах, где находился дом.