— И?..

Клара вспомнила, с каким испугом и раздражением ее начальница отреагировала на это. С таким взглядом, который говорил: "Зачем вы ко мне с этим заявились?"

— Она попыталась принизить значение данного эпизода, — предположил комиссар.

— Типа того: "Нам ведь известны подобные заявления от приемных детей!" Ее, кажется, рассердило, что я с такой тревогой отреагировала на сообщение Мариуса. Она намекнула на то, что подобная реакция крайне непрофессиональна.

— И это вас задело?

Женщина с удивлением посмотрела на полицейского.

— А разве вас не задело бы, если б вам сказали, что вы непрофессиональны?

— Да, конечно, — задумчиво согласился Кронборг. — Кстати, у меня такое тоже случалось. Иногда я имею совершенно иное представление о деле, нежели мое руководство. Но меня трудно переубедить в однажды принятом решении, если я уверен в его правильности. В таком случае я становлюсь упрямым.

Клара смотрела мимо него на стену.

— В любом случае, тогда я, к сожалению, утратила уверенность. Моя шефиня сказала, что позаботится обо всем. Я спросила ее, что она собирается сделать, и та ответила, что поговорит с референтом социального департамента.

— Она сделала это?

— Думаю, что да. Я… прошло какое-то время, пока я опять не заговорила с ней об этом деле. Она сказала, что всё в порядке. Они еще раз проверили семью и не обнаружили ни малейших признаков, которые подтверждали бы высказывания Мариуса.

— А кто были эти они?

— Простите?

— Было сказано, что семью еще раз проверили. А кто были эти они, проверяющие?

— Я этого не спросила, — ответила Клара.

— Почему же?

— Я… я почему-то поняла, что должна молчать. Мое вмешательство было нежелательно. Все это решалось на более высоком уровне.