– Я кое-что принес. Немного «снежка». Сейчас нам станет уютнее.

Рудольф Гровиан слушал ее, крепко держа за руки, сжимая их в надежде на то, что она это чувствует. Кора продолжала лежать на полу. Франки и девушка наблюдали за тем, как Джонни ее любит. Подошел Тигр. И тоже захотел свою долю.

– Подвинься, Бёкки, – произнес он.

Джонни не стал ему возражать. А девушка сказала:

– Дай ей немного, это расслабляет.

Последовало еще несколько разборчивых фраз:

– Что это ты делаешь? Я не хочу. Никакого кокаина! Убери это!

Затем послышалось бормотание, нечеткие слова. И вдруг Кора резко повернула голову в сторону. Ее голос звучал отрывисто, дыхание сбилось.

– Что ты делаешь? Немедленно прекрати! Ты что, ненормальный? Отпусти ее, черт тебя побери! Немедленно отпусти ее!

И вдруг все ее тело вздрогнуло. Она закричала:

– Нет! Прекрати. Немедленно!

Крик перешел в причитания. Кора мотала головой из стороны в сторону, ее глаза были широко открыты. Она посмотрела на Рудольфа, но полицейский готов был поклясться, что она его не видит.

– Не бей! Прекрати, ты же убьешь ее! Прекратите! Перестаньте, свиньи! Отпустите меня! Отпустите!

Это он уже слышал. Немного в другой редакции, но примерно так он себе это и представлял. И, несмотря на это, Рудольф был не готов к тому, что произошло дальше. Кора с поразительной силой вырвалась, освободила руки и вскочила. Все произошло настолько быстро, что он не успел отреагировать. Сжав правую руку в кулак, Кора ударила его в шею. При этом она хрипло выкрикивала:

– Я сломаю тебе хребет, свинья! Вспорю тебе шею! Перережу горло!

Она перечисляла точки, отмеченные в отчете судебно-медицинской экспертизы, и после каждой фразы наносила удар. Один, два, три, прежде чем он сумел поймать ее запястье. И едва Рудольф сжал ее правую руку, как она ударила его кулаком левой. Прошло несколько секунд, прежде чем он схватил и левую и наконец поднялся.

Держа Кору на расстоянии вытянутой руки, Рудольф встряхнул ее и закричал:

– Госпожа Бендер! Прекратите, госпожа Бендер!

Две секунды она стояла напротив, глядя на него с недоумением. Потом пробормотала что-то неразборчивое – и рухнула на пол.