– Я прослушал не только последнюю пленку и понимаю ваше рвение. Молодая женщина, которой хотелось всего лишь жить по-человечески, такая беспомощная, в отчаянии, жертва обстоятельств, на которые она не могла повлиять, молит вас ее понять. Стоит перед вами в полнейшем раздрае. Лепечет о помощи и падает в обморок. Вы были с ней наедине, когда это случилось, не так ли? Просьба о помощи была адресована исключительно вам. В этот момент вы были заместителем ее отца. И точно так же себя чувствовали. А несколько минут назад эта сцена повторилась. Отец, господин Гровиан, хочет верить своей дочери. Подумайте об этом. И спросите себя, как бы вы оценили свое поведение, если бы его продемонстрировал ваш коллега!

Рудольф Гровиан стиснул зубы, поэтому ответ прозвучал сдавленно:

– Я здесь не затем, чтобы вы меня анализировали. Я всего лишь пытался разобраться с недавно полученной информацией.

Бурте важно кивнул.

– А госпожа Бендер смогла ее подтвердить?

– В некотором смысле.

Профессор снова кивнул. Но что это за новая информация, не спросил.

– Она подтвердит вам все что угодно, господин Гровиан. Все, что позволит установить вам связь между ней и Георгом Франкенбергом. Она ведь сама пытается найти рациональное объяснение своим действиям. Его смерть словно освободила ее, и она ищет причину. Судорожно пытается ввести его в свою жизнь. И, чтобы добиться этого, даже сажает его на диван в роли своего сутенера.

Рудольф Гровиан хотел что-то сказать, однако резкий жест профессора снова заставил его умолкнуть.

– Я попытаюсь кое-что вам объяснить. И очень надеюсь, что после этого вы окончательно поймете, где заканчивается ваша работа и начинается моя. Забудем о Георге Франкенберге и о подвале. Травма госпожи Бендер называется вовсе не «подвал», а «Магдалина».

Для профессора Бурте все выглядело просто. Для него Георг Франкенберг был лишь случайной жертвой. На его месте мог быть кто угодно, кто находился бы в сопровождении женщины, которая напомнила Коре Бендер о сестре. Еще раз убить женщину, разрушившую ее жизнь, Кора Бендер не сумела. В отчаянии – а отчаяние было очень велико – она набросилась на мужчину. Его смерть позволила ей убить сразу двух зайцев. Кора исполнила величайшее желание Магдалины – послала ей красивого мужчину. И, вместо Магдалины, жена Франкенберга оттолкнула ее руку, сигнализируя тем самым, что больше ей помощь не нужна. В тот миг Кора Бендер почувствовала такую свободу, что даже пожизненное заключение ее уже не пугало. Она сама считала, что заслуживает наказания.

Рудольф Гровиан выслушал профессора, и глазом не моргнув. Жизнь как картотека преступлений. Вранье, кража, наркотики. И – вишенка на торте – убийство. Нет! Только не Георг Франкенберг. О нем лучше пока забыть. Жертву звали Магдалиной!