* * *

Майло повалил ее на пол и теперь прижимал лицом к деревянным, ободранным половицам тесной, похожей на камеру комнаты. Единственная кровать была так узка, что на ней едва уместился бы один взрослый. Сейчас на ней поверх серых простыней лежал ребенок, личиком к потолку. Это хорошо – меньше шансов внезапной младенческой смерти.

Ни кроватки, ни какого-либо другого места для сна в комнате не было. А вот это уже плохо. Ребенку опасно спать со взрослым: тот может нечаянно задавить его во сне.

Легкие у этого малыша были что надо – орал он без остановки.

Сердитый маленький мальчик.

Майло не смотрел по сторонам. Он уже поставил женщину на ноги.

Лет ей было примерно столько же, сколько Ри, и роста они были почти одинакового, но там, где у Ри были мягкие округлости, у этой торчали кости. Впрочем, если не приглядываться, различий почти не было видно. Однако мне они буквально бросались в глаза: бедра у́же, подбородок меньше, ноги длиннее, руки крупнее.

С волосами всегда можно что-нибудь сделать: не знаю, какой шевелюрой наделила эту женщину природа, но сейчас ее волосы были черными и гладкими, как начищенный ботинок. Наполовину короче, чем рыжеватые кудряшки Ри, неаккуратно обкромсанные. Я подумал: интересно, почему ДеВейн Смарт и еще двое других решили, что это Ри.

Жилка на шее Майло запульсировала, когда до него дошло, какую он допустил ошибку.

Женщина не вырывалась, но низкие ворчащие звуки то и дело слетали с ее губ. Вдруг она жутко заскрипела зубами. Губы раздвинулись, обнажая зубы. Она оскалилась – казалось, вот-вот плюнет.

Майло весь поджался, но ничего не делал, только смотрел на нее.

Женщина захохотала. То есть раскрыла рот во всю ширь, демонстрируя больше пустот, чем зубов, и испустила низкий, какой-то бесполый звук, закончившийся чем-то похожим на высокое кудахтанье.

Это напугало ребенка. Его маленькое тельце задрожало, он заскулил еще громче, чем раньше, и замолотил по продавленному матрасу кулачками и пяточками. В панике малыш едва не скатился за кровать, но, к счастью, между стеной и дальним краем матраса были вставлены упаковки с памперсами, они и не дали ему упасть. Хотя, вполне возможно, их сунули туда вовсе не с этой целью, а просто потому, что в комнате не было для них другого места.

Майло начал:

– Я изви…

Женщина зашипела, словно кошка, и попыталась его пнуть.

– Мэм…

– Фхххх!

Продолжая наблюдать за ребенком, я бросал быстрые взгляды по сторонам, осматривая комнату.

Серые стены в пятнах мочи, комод из некрашеного дерева, щербатый верхний ящик. На комоде еще подгузники и белая пластиковая сумочка. В комнате буквально негде ступить из-за коробок с детским питанием. Здесь же и взрослая еда в консервных банках: спагетти, рагу, супы, овощи. На коробке с печеньем, как на подставке, была раскрыта большая старинная Библия в красном переплете.