– Полноэкранное фото Ри показывали в вечернем эфире, – сказал я. – Полиция считает ее заинтересованным лицом в убийствах Конни и Винки.

– Заинтересованным лицом? – переспросил Зебра. – То есть подозреваемой, что ли?

– Берите ниже, – сказал я. – Она была бы подозреваемой, будь у них хоть какие-то улики.

– Ну, это уже полный абсурд. – И он засмеялся, весело и непринужденно.

Усмехнулся и Чак-о Блатт, хотя его единственное «ха!» было пронизано гневом.

– Да уж, конечно, двое милейших, добрейших людей на этой планете; одного убивают, а вторая решает отправиться в путешествие – что, заметьте, есть ее естественное, неотъемлемое право, данное Богом, – и вот, пожалуйста, копы уже заподозрили дурное! Ой, держите меня семеро!

– Вот потому-то я и пытаюсь найти альтернативное объяснение, – сказал я.

– А, ну да, ясно. – Блатт протянул Спенсеру Младшему руку со скрюченными пальцами. Тот вложил в нее бутылку и сказал:

– Хотелось бы мне помочь вам, док, но я наверняка знаю только одно: это не Ри. Слишком она хороший человек.

Блатт пропустил еще пару глотков и поставил бутылку, громко стукнув донышком о прилавок.

– Спасибо, ребята, – сказал я.

– Альтернативное объяснение, – повторил Блатт. – Может, это какой-нибудь гребаный маньяк отстреливает людей, вот и все объяснение.

– И он случайно пристрелил Винки и Конни? – спросил Спенсер Младший.

– Да, это вряд ли… – согласился Блатт. – Ну, ладно, может, он прав. – Он повернулся ко мне: – Может, вы правы, и это действительно имеет какое-то отношение к девочке. Ну и что? Хрена ли мне знать? В смысле, она славная малышка, ну, и что тут такого? Что она, принцесса или наследница какая-то, что ли?

– О, – подхватил Зебра, – а что? Может, Ри закрутила с каким-нибудь богатеем, а он теперь испугался, как бы его репутация не подмокла, и решил взять дело в свои руки…

– Ага, точно, – сказал Блатт. – На канале «Лайфтайм нетворк»[46], сегодня вечером.

– Такое бывает, Марв, – возразил Спенсер Младший. – Ри назвала дочку Рамбла, сказала, из-за того, что зачала ее в Малибу. А что там, в Малибу? Место для богатеев.

– Да уж, не то слово, – подхватил Блатт. – Там каждая унция песка миллион баксов стоит.

– Парни, а вы не помните, она ничего такого про Малибу не говорила? – спросил я.

– Да нет, черт возьми, – ответил Блатт. – Что она такого могла говорить, что мы с ними одного поля ягода, что ли?