– Ты был полицейским, – сказала я. – Я видела твое досье. И работал в команде. Неужели тебе никогда не приходилось спасать чужие задницы?

– Время от времени, – ответил он.

– Ну так спаси мою.

Он не ответил.

– С чего все началось?

– Уже поздно, – сказал он. – Неужели тебе не нужно домой?

– А тебе?

Он не ответил.

– С чего все началось?

Он вздохнул, набрал в грудь побольше воздуха и сказал, что все началось так, как подобные вещи всегда начинаются. Иными словами, что обычно они вообще не начинаются. Он сказал, что в большинстве мест, в которые он попадал, все проходило тихо и мирно. И там ничего не случалось, сказал он.

Я спросила у него, что он имеет в виду.

Большие города, маленькие города, ответил он, где все занимались своими делами и никто не обращал на него внимания. Он ел и спал, принимал душ и менял одежду и видел то, что видел. Иногда ему везло и удавалось с кем-то поговорить. Порой кто-то составлял ему компанию на ночь. Но по большей части ничего не происходило. Он сказал, что ведет тихую жизнь. Сказал, что целые месяцы разделяют дни, которые следовало бы забыть.

Но если что-то происходило, начиналось это с людей. Обычно в барах, кафе или ресторанах. Местах, где люди едят и пьют, где подразумевается рождение некоей общности; процесс поглощения пищи и выпивки развязывает языки, позволяя им общаться друг с другом.

Потому что никто ничего не говорит. Вместо этого люди смотрят. Но дело в том, как они смотрят. Точнее, как не смотрят. Там может оказаться парень, от которого все отводят глаза. Возможно, он сидит один за стойкой бара или обедает в одиночестве в кабинке или за столиком в ресторане. Частично люди его избегают, но, как правило, просто боятся. Скандалист или драчун. Непопулярный и прекрасно об этом знающий. Ему известно, что люди рядом с ним стараются вести себя тихо; он видит, что они опасаются на него смотреть, и ему это нравится. Он любит чувствовать власть.

– Так вот как это началось? – спросила я. – Вчера?

Он кивнул. У стойки бара сидел парень. Ричер там никогда не бывал и не был частью сообщества. Он в первый раз оказался в этом городе. Весь день ехал на автобусе, вышел на автовокзале в двух кварталах от Первой улицы. Немного прошелся и увидел бар. Все просто. Рядом с автовокзалом других развлечений в городе не было. Он вошел и сел, решив, что к нему подойдет официантка. Он не хотел сидеть у стойки. Не хотел оказаться лицом к лицу с барменом. И не хотел заводить остроумный, ни к чему не обязывающий разговор.

– Подожди минутку, – сказала я. – Ты приехал на «Грейхаунде»?[22]