– Благодарю вас, сэр, – сказал первый полицейский. – Постарайтесь соблюдать осторожность на дороге.

Ричер выехал на шоссе между двумя патрульными машинами, нажал на газ и скрылся за пеленой дождя. Через милю он снова остановился на обочине. Наклонился, снял наручники с Пенни и убрал их в карман. Джеймс потер запястья.

– Я думал, ты меня собираешься сдать, – сказал он.

Ричер покачал головой.

– Так для меня даже лучше, – сказал он. – У меня есть ордер на арест, мне требовалось, чтобы в машине находился арестованный и все его видели, понимаешь?

Пенни кивнул.

– Я догадался, – тихо сказал он.

Джек вернул ему бумажник.

– Оставь себе.

– В самом деле?

– Эдвард Хендрикс, – сказал Ричер. – Вот кто ты теперь до конца жизни. Документы чистые, с ними у тебя не будет никаких проблем. Считай, что это ветеранское пособие. Один солдат помогает другому, ладно?

Эдвард Хендрикс посмотрел на него, кивнул и распахнул дверцу. Затем вышел в дождь, поднял воротник кожаной куртки и зашагал на север. Ричер смотрел ему вслед, пока тот не скрылся из вида, потом поехал дальше и свернул на следующем перекрестке на запад. Миновал город под названием Юрика и снова остановился, когда оказался на пустынном участке дороги, идущем вдоль океана.

За широкой, усыпанной гравием обочиной находился невысокий барьер; дальше высилась отвесная скала, у подножия которой на расстоянии пятидесяти футов кипел и пенился океанский прибой.

Ричер вышел из машины, открыл багажник и взялся за отвороты куртки, о которой говорил своему пассажиру, потом сделал глубокий вдох и потянул на себя. Труп был тяжелым. Ричер вытащил его из багажника, взвалил на плечо и, слегка пошатываясь, направился к барьеру. Согнул колени и сбросил труп вниз. Тело покатилось по крутому склону, замелькали руки и ноги. Затем оно с плеском погрузилось в воду и исчезло.

Говорят все

Говорят все

Есть писаные правила – и правила неписаные, и я наткнулась на каждое из них в первый день моей службы в департаменте. Неписаное правило гласило, что новый детектив получает самое гиблое дело. В то утро оно состояло в том, чтобы следовать писаному правилу: городские больницы обязаны докладывать обо всех жертвах пулевых ранений, а департамент – проводить расследование каждого. Скучная работа и, как правило, бесплодная. Но правила есть правила.

Дважды – для женщины в мире мужчин.

И я поехала.

Естественно, мне досталась самая плохая машина, без навигатора на приборной панели и карт в бардачке, но больницу я нашла без особых затруднений. Она занимала большое бежевое здание, находившееся к юго-востоку от центра города. Я показала свой новенький полицейский значок, и меня отправили на пятый этаж. Не совсем отделение интенсивной терапии, но очень близко к тому. Настолько близко, что мне предложили выключить сотовый телефон.