Я чувствую ее присутствие и только потом вижу.

Блеск темных волос. Молния на лице.

Бет стоит на месте новенькой. Готовится подняться на верх пирамиды и встать на место флаера.

И если когда-нибудь вам казалось, что время остановилось, то вы поймете, что я почувствовала в тот момент.

Минди поддерживает меня за талию, я хватаюсь за ее мягкие плечи и, как на подножку, встаю на ее согнутое колено. Отталкиваюсь правой ногой и поднимаю колено левой как можно выше, а потом ставлю его Минди на плечо, поддерживаемая Пейдж снизу, закидываю вверх другую ногу.

Мы с Рири стоим лицом к лицу, а Минди и Кори крепко держат нас за щиколотки.

– Кто считает? – кричу я.

Волоча за собой ногу, Эмили пробирается на свободное место в первом ряду. Глаза горят огнем, от страха не осталось и следа.

– Я посчитаю, – кричит она. – Никто не знает счет лучше меня! Никто не знает…

Мы выстроили пирамиду в три с лишним метра. Я смотрю в горящие зеленые глаза Рири, на ее лицо в полосах кобальтово-синей краски. Она восторженно шепчет: «БЕТ!»

– Раз-два, три-четыре! – считает Эмили, и ее голос звенит в моей голове, как пульс, как молот в сердце.

Пирамида пружинит, прогибается, как и должна – живой организм, бьющееся сердце.

Я вижу под собой черные волосы Бет. Она откидывает голову назад. Ее глаза зажмурены.

И вдруг я вспоминаю, где слышала эти слова. Давным-давно, когда нам было лет девять или десять, мы разглядывали альбом с вырезками из старых газет у папы в библиотеке. На одной фотографии был изображен японский пилот-камикадзе, повязывающий голову лентой. Челюсти сжаты, решительный взгляд.