Анника снова закрыла глаза.
— Значит, ты хочешь сказать, что уже следили за Бернардом Тореллом?
— Мы следили и за его машиной. Офицер в дежурной части знал, что его машина объявлена в розыск, и получил ее номер. Он очень удивился, когда наш старый законник с Винтервиксвеген продиктовал ему именно этот номер.
Анника безрадостно рассмеялась.
Выходит, Гопкинс сохранил ей жизнь. Какой абсурд.
— Но как вы узнали, где мы?
— Должен сказать, что вы здесь, за городом, очень внимательно следите друг за другом. Господин Гопкинс знал, где ты находишься. Но что делал здесь Бернард Торелл?
— Он действительно приехал за картиной, — сказала Анника. — Воображал, что очень похож на Беатриче Ченчи, считал себя мстителем за поруганную невинность и растоптанную справедливость.
Она посмотрела на К. и вдруг почувствовала, что давно беззвучно плачет.
— Его когда-то изнасиловал отец, и Бернард убил его за это.
— Я этого не знал, — признался К.
Анника посмотрела на потолок.
— Все остальные убийства были из-за денег, — сказала она. — Нобелевская премия по медицине должна была оправдать потраченные компанией «Меди-Тек» пятьдесят миллиардов долларов. Она стала бы крупнейшей в мире фармацевтической фирмой. Слушай, у меня дети дома. — Она неопределенно взмахнула рукой. — Можно, мы отложим допрос на завтра?
К. задумался на несколько секунд, потом кивнул:
— За тобой кто-нибудь присмотрит? Когда вернется Томас?
Анника улыбнулась сквозь слезы.
— Конечно, обо мне позаботится Томас. Я кое-что напишу для газеты и отошлю тебе копию. Не будет запрета на разглашение?
— Будет, — ответил он, — но ты можешь поступить, как посчитаешь нужным.
Она вышла из дома, пересекла лужайку, вошла в дом, поднялась по лестнице, вошла в спальню, обнаружила там крепко спящих в двуспальной кровати детей, вышла, закрыла за собой дверь и без сил повалилась на пол на лестничной площадке.