Я пристегнул правую руку к приспособлению, которое соорудил Танмэй для антидота и таймера. Заметил, что таймер начал медленный обратный отсчет. Свободной рукой я достал из кожаного футляра шприц, наполненный мутной желтой жидкостью. Секунду поколебавшись, я впрыснул коктейль Танмэя в вену и бросил шприц на пол. Затем открыл лючок, за которым находился переключатель для управления яйцом. Он стоял в положении «вперед». Я щелкнул им вниз и захлопнул лючок.

Освещение в кабине померкло. Стук снаружи вроде бы стал медленней, прекратился, потом возобновился. Теперь он звучал странно, как эхо. И как эхо, я услышал собственные слова, прокрученные назад: «Тялертс янемв мечазен».

Через несколько минут наступила тишина.

Я гадал, когда же начнет действовать лекарство, и вдруг осознал, что не могу пошевелить головой. Еще через мгновение зрение затуманилось, и я уже ничего не сознавал и не чувствовал долгие годы.

* * *

Дэвид громко постучал в дверь каморки Гарольда Шульте в забытом богом месте у Роки-Ривер. Я приготовился к схватке.

– Кто там? – послышался слабый дрожащий голос за дверью.

– Это Дэвид Нефф. Хочу поговорить с вами насчет Эрин Макнайт.

– Я не знаю, кто это. Я простуженный. Приходите завтра.

Теперь уже я начал стучать тростью в дверь, пока Шульте не открыл. Снимать цепочку он не стал, просто просунул в щель похожую на луковицу голову. Мучнисто-белое лицо, лысина, остатки редких волос висят над большими ушами.

– Я правда не могу сейчас разговаривать. Пожалуйста, приходите завтра.

– Вы работали в доме Элейн и Элизабет О’Доннелл, – сказал Дэвид, – как раз перед тем, как Элейн похитили, а недавно – у Макнайтов, и сейчас пропала их девочка, Эрин.

– Мне очень грустно это слышать, но я к этому никакого отношения не имею. И к девочке О’Доннелл. В полиции сказали, что подозрения с меня сняты.

– Тогда не будете возражать, если мы осмотрим вашу квартиру?

– Уходите, – сказал он и начал закрывать дверь. Я вставил трость в щель. Я думал лишь выиграть время, чтобы убедить его впустить нас, но я с годами смягчился, а моя младшая копия была еще полна юного задора и ждать не собиралась. Дэвид ударил в дверь ногой, сорвав цепочку и отбросив Шульте на пол.

– Господи, – выдохнул я. – Заходим, пока кто-нибудь не вызвал полицию.

Дэвид вошел, и я поспешил за ним, захлопнув дверь.

– Не трогайте меня! – заскулил Шульте, отползая назад, под обеденный стол, похоже найденный на дворовой распродаже у какой-то старой бабки.

– Не ори, Гарольд, – сказал я, – не будем мы тебя трогать.

В безупречно убранной квартире едко пахло чистящим средством. Напротив накрытого пленкой дивана стоял телевизор 70-х годов. На стене висели детские фотографии Шульте, десятки снимков растрепанного мальчика, все грязновато-оранжевого оттенка – фирменный оттенок дешевой пленки 70-х. Дэвид прошел в спальню.