– Держитесь подальше от Крисси Хайнд, – сказал Дэвид, проходя мимо Шульте.

– Я никогда не трону ее, – ответил Шульте.

– Не сомневаюсь.

* * *

– Хочу вам кое-что предложить, – сказал я Дэвиду, когда он вел «кадиллак» обратно в Пенинсулу.

– Должно быть, стоящее, – сказал он. – Еще какого-нибудь извращенца немного потеребить, чтобы опять потерять время?

– Мы должны поговорить с Райли Тримблом.

Дэвид засмеялся и посмотрел на меня искоса.

– Тримбл сидит в психушке. За ним смотрят двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. И это не его почерк.

– О, я не думаю, что он похитил Эрин. Но он может сказать, кто это сделал.

Дэвид молчал. Начал моросить дождь – мелкий, противный, затягивающий все вокруг серой пеленой. Угнетающая, депрессивная погода. Я тревожился за Дэвида. Я хорошо помнил, какие бури бушуют внутри тебя, пока ты молод.

– Хорошо, – наконец сказал он. – По крайней мере, будет похоже, что хоть что-то делаем. Сегодня мы уже пропустили часы посещения, но могу договориться на завтра. Но предупреждаю, Тримбл – не Ганнибал Лектер. Он умнее, чем кажется, но все равно белая шваль. И эгоист. У него нет никакого интереса в том, чтобы нам помогать.

– Может, вы и правы. Но он единственный из тех, кого мы знаем, кто понимает, как работает голова у человека, за которым мы охотимся.

* * *

Вечером того же дня Дэвид сидел у меня в кабинете, читая материалы об убийстве Кэти. К нам забежал Меркл, принес из дома контейнер с ригатони и огромной порцией салата. Ненадолго заезжал и Аарон – забрать причитающийся ему чек и список моих заказов на неделю. Вскоре мы снова остались вдвоем, слушая, как осенний дождь барабанит в окна, и поджидая Кэти.

– Не уверен, что это такая уж хорошая идея, – сказал я.

– У меня голова лопается от всех этих загадок, – ответил Дэвид, не отрываясь от бумаг, – надо переложить на кого-то часть груза.

– Это жестоко.

– Она уже большая девочка.

Спорить я не стал. Я сам был когда-то таким же упертым – неудивительно, что жены у меня не задерживались. Только такая железная леди, как Элизабет, могла держать нас в узде.