– Вы сейчас в очень слабом и хрупком состоянии, Эмма, – увещевал он меня, когда Джуд уже забрали в отделение. – Вы столько всего сразу пережили. Давайте подождем еще денек, чтобы вы могли к этому подготовиться.

Но я не могла позволить ему поехать туда без меня. Я очень боялась, что Анджела меня отвергнет, но мне все равно необходимо было ее увидеть. Чтобы убедиться, что все это правда.

Сидя в машине, я все думала, как все эти годы пыталась найти своего отца – а оказывается, мне надо было искать мать. Пол сидел рядом со мной на заднем сиденье, крепко держа мою руку, но не в силах говорить.

И когда я увидела, как она вырвалась из дверей дома и устремилась к машине, то сразу поняла, что это она. Мне захотелось прикоснуться к ней, убедиться, что она настоящая, и я подняла ладони к ее прижатым к стеклу рукам.

Но теперь я вдруг засомневалась в том, что будет дальше. Первая эйфория развеялась, оставив в голове лишь приятный тихий гул, однако в душе я почувствовала уколы страха. Я по-прежнему боялась этой встречи. Боялась того, как все может для меня обернуться. Может статься, я потеряю всех разом. Джуд окажется в тюрьме за то, что когда-то совершила, а Анджела может меня и не принять.

– Эмма, – говорит она, словно читая мои мысли, – я все эти годы думала о тебе. Никогда о тебе не забывала.

– Это точно, – говорит Ник. Мой отец. Он все время отводит взгляд, как будто я для него – что-то запредельное.

Но Анджела глядит не отрываясь.

– Я думала, в больнице мы в безопасности, – говорит она, – а оказалось, нет. Когда я вернулась из душа, то, едва ступив в палату, почувствовала, что я там одна. Тишина была настолько неестественной, что мне сразу сделалось нехорошо, и я схватилась за дверь, чтобы не упасть. Все было как-то не так – но я еще не знала почему. Я подошла к колыбельке – но там была лишь крохотная вмятинка на белой простынке, показывавшая, где ты лежала. Я сунула руку в колыбель – не веря, что тебя там нет, – и обыскала каждый уголочек, вдруг ты могла каким-то образом там спрятаться. И тогда я в последний раз ощутила твое тепло.

Тут моя мама начинает рыдать.

– Я даже не помню, взглянула ли я на тебя напоследок, прежде чем вышла из палаты, – говорит она сквозь слезы. – Я не должна была оставлять тебя одну.

Потянувшись к ней, я беру в руки ее ладонь. Это первый раз, как мы с ней физически соприкасаемся. Рука у нее мягкая и теплая, и я от души ее пожимаю.

– Это не ваша была вина, – говорю я.

84

84

Среда, 16 мая 2012 года

Эмма

Две недели спустя я сижу рядом с Кейт и Миком в зале ожидания магистратского суда. Мик, очевидно отдавая дань случаю, нацепил сегодня ужасный заляпанный галстук, а в кармане принес с собой макмаффин с яйцом.