Что-то затрещало под левыми шинами пикапа, и Беттингер понял, что превратил мертвого голубя в тар-тар.

Задние фонари серебристой машины засияли, выросли и стали сходиться. Жюль притормозил и крутанул руль против часовой стрелки, следуя за Домиником на другую улицу. А через пару кварталов конвой свернул еще раз и снова покатил на север.

Снегопад продолжался.

Вскоре после десяти тридцати детектив проехал мимо головы кошки, прибитой к телефонному столбу. Тела не было.

– Господи…

Пикап накренился, его занесло, и Беттингер снял ногу с педали газа. Постепенно машина остановилась.

Детектив повернул руль против часовой стрелки, надеясь, что другой угол атаки поможет шинам справиться со снегом. Затем он выжал акселератор. Двигатель взвыл, пикап рванул вперед и выскочил из колеи.

Снег покрывал ветровое стекло, но «дворники» постепенно справились с ним, и Жюль догнал серебристую машину.

Конвой продолжал спешить на север. В течение двадцати минут Беттингер размышлял о хирургической операции жены, о смерти сына и о Себастьяне Рамиресе.

На земле собралось уже восемь дюймов снега, когда серебристый автомобиль занесло и развернуло поперек дороги. Снег полетел во все стороны, и она ударилась о насыпь. Вращающиеся колеса разбрасывали во все стороны снежную кашу.

Жюль притормозил и опустил стекло, поравнявшись с остановившейся машиной.

Вспыхнули стоп-сигналы, и вскоре из серебристого автомобиля выбрался Доминик с двумя большими черными квадратами в руках.

– Напольные коврики! – крикнул великан-полицейский, перехватив взгляд детектива.

Беттингер остановил пикап, взял коврики, выбрался наружу и пошел к своему напарнику. Он сразу же почувствовал, как снег начал покалывать ему голову.

– И без того все хуже некуда, – Уильямс стер фиолетовый пот с лица, – так еще эта гребаная погода…

Полицейские подложили коврики под каждое колесо и отошли в сторону, чтобы стряхнуть снег. Оставшийся внутри Тэкли перебрался за руль, поменял передачу и нажал на газ. Серебристый автомобиль вырвался из снежного плена, разбрасывая во все стороны коврики и лед.

Беттингер вернулся в пикап, отъехал немного назад и последовал за Домиником на запад, пока они не добрались до Гансон-стрит. Там конвой свернул направо и двинулся на север.

Темные прямоугольные дыры, которые когда-то служили дверями или окнами домов, зияли по обеим сторонам улиц Дерьмовии, и открытый всем ветрам район не казался детективу более гостеприимным из-за снежного макияжа. Отчаяние, насилие и поражение преследовали северный Виктори, точно радиоактивные осадки.