Азиат лишь пожал плечами.

Чернокожий тип нахмурился и снова врезал Псине коленом в грудь, но теперь вложил в удар еще и вес своего тела. Бродяга закричал, и голубь вновь заставил его смолкнуть. Соленая бусина левого глаза птицы скользнула по языку, давление на грудь усилилось, и ребро, когда-то сломанное бандой хихикающих черных подростков, треснуло в третий раз за три года. Псина попытался закричать, но ему мешали перья.

Рыжеволосый парень зевнул и посмотрел на азиата.

– Что следует подавать с индейкой?

– Потроха.

– Кажется, сейчас они появятся.

– Только не на мои туфли, – сказал негр, убрав птицу.

Псина повернул голову, и его вырвало на асфальт желчью с попкорном.

Рыжий посмотрел на своего напарника-азиата.

– Никогда не понимал, кто может такое есть.

– Ну, теперь тайна раскрыта.

– В следующий раз птица отправится до самого конца, – предупредил мучитель. – Где Себастьян?

Псина сплюнул на асфальт и вытер бороду тыльной стороной ладони.

– Он пошел в…

Вспыхнула молния.

Рыжеволосого развернуло на девяносто градусов, он упал на землю, зажав рукой левое плечо, и только в этот момент прозвучал выстрел. Азиат оттащил раненого напарника за мусорный бак, а большой черный и их четвертый дружок прижались спинами к стене и выхватили пистолеты.

В переулке наступила тишина.

Псина пополз к ближайшему дверному проему и закричал:

– Их четверо! Полицейские! Двое прячутся за…

Грянул белый огонь. Пуля пробила гортань бродяги, и его голова ударилась о старую кирпичную кладку. Обжигающий холод наполнил пробитую шею несчастного, а через мгновение ему в лицо ударил асфальт. Со всех сторон раздавались выстрелы, но они становились все тише, пока не превратились в шелест тасуемой во время игры в покер колоды карт.