– Стоит у вас за плечом.
– Нет, она в суде…
– Я только что проверила у секретаря суда. Она не в суде. – Тут Бет закричала в телефон: – Мона, если ты не хочешь со мной разговаривать, я отправлю твое письмо прямиком на Капитолийский холм и посмотрю, как люди из Юридического комитета отнесутся к твоему отречению от роли защитника народа. А потом тебе останется лишь печально смотреть, как тают твои шансы стать генеральным прокурором, не говоря уже о Верховном суде.
Бет ждала, мысленно видя, как Мона идет в свой кабинет, захлопывает за собой дверь и…
Голос Данфорт рявкнул:
– Слушай, Перри, мне не нравится, каким тоном ты разговариваешь со мной перед моими людьми!
– Обращайся ко мне либо Бет, либо Шеф. По фамилиям ты называешь подчиненных. Я не твой подчиненный.
– Что тебе нужно?
– Я прочитала твое письмо.
– Ну и?.. Я думала, оно вполне исчерпывающе.
– Ага, ты сдалась. В рекордное время. И я хочу знать почему.
– Мне не требуется объяснять тебе свои действия.
– Ты написала мне письмо, чтобы прикрыть задницу. В нем практически сказано, что ты умываешь руки в отношении расследования убийства Джейми Мелдона. Что кто-то угрожал тебе, что ты не получишь одобрения с самого верха, если не скроешься потихоньку в ночи. Вот и вся плата, на которую могут рассчитывать твои люди.
– Если б ты была умна, то тоже отступила бы,
– Мона, речь не о самосохранении. Речь идет о том, что правильно, а что нет. И о верности своим принципам.
– О, пожалуйста… Мне нужны твои лекции по этике.
– А что ты собираешься сказать жене и детям Мелдона? «Простите, моя карьера слишком важна, примите смерть Джейми и живите дальше»?
– Я руковожу крупнейшей прокуратурой страны. У меня нет времени заниматься каждым мелким…
– Мона, это не мелочь. Ничто не бывает серьезнее убийства. Где-то есть человек, который отнял жизнь Джейми.