– А можно нам осмотреть ее комнату?

Мюррей подумал, что они ничем не рискуют. Нормальный арендодатель послал бы их куда подальше. А вот Плут…

– Да не вопрос! Завтра утром встретимся там, и я вас впущу. – Он задумчиво посмотрел на полную пинту пива и стопку виски на барной стойке. – Нет, пожалуй, лучше после обеда.

Квартира, адрес которой записал Плут, находилась в Сводлинкоте, небольшом городке в пяти милях от Котон-ин-Элмса, полностью лишенном очарования этой деревушки. По центральной улице тянулись магазины подержанной одежды вперемежку с заколоченными досками домами, а толпившаяся у входа в супермаркет «Зомерфилд» шумная молодежная компания служила живым свидетельством того, что город не радовал своих граждан возможностью легко найти работу.

Мюррей и Сара выехали на Поттерс-роуд и припарковали машину перед высотным зданием, которое описал им вчера Плут: дом из красного кирпича, часть окон закрыты металлическими решетками, стены испещрены граффити. На входной двери кто-то нарисовал огромный желтый пенис.

– Отличное местечко, – прокомментировала Сара. – Нам стоит переехать сюда.

– И вид из окон открывается прекрасный, – согласился Мюррей.

В захиревшей посадке перед домом валялась стопка выброшенных матрасов. В центре стопки темнел обуглившийся круг: видимо, кто-то пытался их поджечь.

Сара мотнула головой в сторону подъезжавшей машины – единственной на безлюдной улице.

– Думаешь, это он?

Машина у Плута оказалась роскошной: белый «лексус» с тонированными стеклами, заниженной подвеской и огромными, не по размеру автомобиля колесами. Голубые фары на светодиодах мерцали за серебристой решеткой радиатора, а на крышке багажника высился гигантский спойлер.

– Класс!

– Может, тебе подождать в машине?

– Ни за что. – Выпрыгнув из автомобиля, Сара остановилась перед «лексусом».

Плут был ходячим трафаретом. «Удивительно, – подумал Маккензи, – что он золотую цепь на шею не повесил.

Не тратя времени на слова приветствия, Плут коротко кивнул им и направился к украшенной пенисом двери.

Квартира, в которой Анджела Грейндж, она же Кэролайн Джонсон, провела последний год, производила удручающее впечатление. Тут было относительно чисто – Маккензи подозревал, что куда чище, чем в тот день, когда Кэролайн переехала сюда, судя по грязи на лестничной площадке, – но краска на стенах облупилась, окна не открывались, а на плинтусах поблескивал конденсат от сырости. Мюррей заметил несколько дополнительных замков на входной двери.

– Во всех квартирах здесь такие замки?

– Нет, это она установила. Кто-то порядком ее перепугал.