– Да, много лет спустя. Редактор настоял. Лауреаты премий хорошо продаются. – Карл пожимает плечами. – Риск был невелик. Через несколько дней после прыжка Супердевочки я обыскал комнату Эдны в доме престарелых. И весь ее дом перерыл. – Он замолкает. – То есть твой дом.

Недаром мне снился сон о том, как Карл роется в наших комодах. Трогает руками мои – наши – вещи. Руками, от которых разит проявителем. Интересно, мы были дома? Спали?

Фотография Рейчел так и лежит перед Карлом на голубой клетчатой скатерти. Он, конечно, не мог знать, что ее супергеройский плащ сделан из старой бабушкиной простыни, не видел прищепок на плечах ее футболки и фиолетового пятна от виноградного сока, который она пролила в кровати год назад.

– Скажи, – спокойно, даже холодно произношу я, постукивая пальцем по фотографии, – именно в тот день ты начал следить за моей сестрой?

Карл отпихивает тарелку.

– Опять передергиваешь, – ворчит он. – И вообще, не дави.

Меня охватывает странное спокойствие. Я словно приросла к жесткой деревянной скамейке.

С губ так и рвется вопрос: Что ты сделал с ее телом?

Но он ведь этого и добивается.

Я прекрасно знаю, что у него заготовлена правдоподобная ложь. Поэтому молчу.

Завтра все будет иначе.

Завтра все закончится.

Карл выдавливает хитрую улыбку.

– Так это ты спала под балдахинчиком с голубыми единорогами?