— Пока что ничего нового, — сказал Рид.

— Так вот, Моисей: новое тут то, что она мне врала. Начиная с того, что тут есть другое дело, и заканчивая тем, что она меня кинула. Не заплатила по счету ни гроша, и на связь не выходит: на и-мейлы не отвечает, трубку не берет. Ну, я сам дурак: не стал аванс брать, решил, что дело плевое. Дело и впрямь было плевое, да и деньги-то небольшие. Но я все же привык, чтобы мне платили.

— А мы, значит, у тебя вместо коллекторов?

— Так о какой сумме идет речь, Аарон?

— Четыре куска, ни больше, ни меньше.

— Это за интернет-расследование? Неплохо…

— Результаты которого я сообщил вам, парни! Хотя — да, конечно, вы все это и сами могли бы разузнать…

— Мы вам признательны, Аарон, — сказал Майло. — Но, я так понимаю, самое интересное еще впереди?

— О да! — сказал Фокс. — Она меня разозлила, и это была плохая идея. У меня принцип: никому не прощать ни гроша. Вцепляйся, как бульдог. Нельзя прослыть лохом. Ну, и я взялся за нее. Начал с проверки данных. Нарыл кое-что интересненькое: куча приводов за наркотики в возрасте от восемнадцати до двадцати двух, метамфетамин и «травка»; папочкины адвокаты ее отмазали, отделалась условным.

— А с тех пор было что-нибудь?

— Официально — нет, но это, ребятки, еще не все! Она мне не только про крупное дело наврала — она вообще врет как дышит. Когда я с ней познакомился, Симона наплела мне с три короба: она, дескать, и певица, и балерина, и финансовый аналитик хедж-фонда…

— Нам она представилась просто учительницей, — заметил Рид.

— Коррекционного обучения, — добавил я.

— И это тоже, — сказал Фокс. — Очевидно, она просто любит деток. Но ее истинная любовь — это балет.

Майло утер губы.

— Балерина, стал быть?

— Она утверждала, будто танцевала «в балетной труппе Нью-Йорк-Сити», но потом повредила ногу и погубила блестящую карьеру. В труппе о ней, разумеется, никто не слышал. — Он позволил себе улыбнуться. — А я еще думал, будто разбираюсь в людях!.. Ну, тут, разумеется, я завелся и стал следить за ее домом. В мусоре порылся…

— Самая приятная часть работы, — сказал Майло.

Ухмылка Фокса сделалась шире.

— Зато познавательная! Я выяснил, что она питается воздухом. В смысле, диетической газировкой и протеиновыми мюслями — причем мюслей не так уж много. Кроме того, сидит на рецептурных антигистаминах и риталине. Я поневоле вспомнил про те случаи с метом. Она просто перешла на легальные спиды!