Ирис смотрит на Бирка:

– С вами всё в порядке?

– Да, похоже, – неуверенно отвечает тот.

Оборачивается. Плита обрушилась так близко от машины, что повредила зеркальце заднего вида.

– Ничего, – бубнит себе под нос Ирис. – Это поправимо…

* * *

Кристиан отводит взгляд от экрана с хорошо знакомыми кадрами новостной хроники. Куда запропастился Микаэль? Все попытки дозвониться до него оказались безуспешны.

Мобильник звонит, но Кристиан не реагирует: это Юнатан.

Отчаяние накатывает на него волнами, противостоять ему все труднее.

* * *

За годы заключения у Микаэля появились новые шрамы, новый холод в глазах. И новые силы, чтобы пережить все это. В конце концов, он не сломался. Только еще больше ушел в себя, помрачнел. Самые страшные раны невидимы постороннему глазу.

Он получил место сторожа на складе, но ненавидел свою новую работу и не делал ничего, чтобы на ней удержаться.

На первом партийном совещании после его освобождения присутствовали на три человека больше, чем на последнем перед отсидкой. То есть теперь их было семеро.

– Не вини себя в том, что нас так мало, – говорил Микаэль Кристиану. – Я знаю, ты делал все возможное.

Выкладывался ли Кристиан по полной? Он и сам не смог бы ответить на этот вопрос. Но Микаэль никогда не ставил ему в вину распад организации. «В конце концов, – повторял он, – мы всё еще живы».

– Криминальный мир сейчас не тот, – объяснял Микаэль. – И не только в Стокгольме, но и во всей Северной Европе. Север с нами. – Он засмеялся. – Ты понимаешь? А скоро и вся Европа.

Только что завершились выборы в риксдаг. На телевизионном экране все чаще мелькало улыбающееся лицо уроженца Сёльвесборга. «Шведские демократы» преодолели сорокапроцентный барьер и имели все шансы стать первой скрипкой шведского политического оркестра. К этому, собственно, и сводился смысл выборов, а вовсе не к удельному весу в парламенте того или иного блока. «Демократы» оттянули на себя фокус внимания, и шведское общество раскололось.

– Время работает на нас, – заметил как-то по этому поводу Микаэль.

– В смысле? – не понял Кристиан.

– Рано или поздно его убьют.