На вид бездомный был без возраста (можно дать любой, от пятидесяти до восьмидесяти); усохшая головенка с волосами, напоминающими паклю. Желтая фуфайка «Лейкерс»[46] не по размеру велика; из-под нее выглядывают лиловые мешковатые треники.

Насчет его карликового роста я был в курсе, но он сидел на водительском сиденье и смотрелся вполне нормально.

Продолжая нализывать печенюшку, он неотрывно на меня таращился.

– Алекс Делавэр, – представился я через стекло так, чтобы он услышал.

Мужчина указал на пассажирскую дверцу, а его губы беззвучно произнесли: «Открывай».

В машине было жарко, влажно и пованивало мусорным баком, полным спелых отходов. По мере того как я пристроился на сиденье, меня объяла еще одна волна ароматов. Винтажная корзина для белья и крезоловое мыло с примесью забродившей мускусной дыни. Ноги норвежца были пропорциональны туловищу, но всё в миниатюре. Зад снизу подпирали две подушки. Педали под кроссовками были нарощены (удивительный в своей неожиданности акцент высоких технологий).

На коленях у него лежали пакеты с крекерами, лакричными палочками, а также еще одна пачка «Орео».

– Спасибо, что согласились со мною встретиться, мистер Бретт.

– Полное имя Матиасс Бреккен Карлссон. Два двойных «с», одно двойное «к». У китайцев двойные буквы – символ удачи.

Голос высокий, предполагающий специфику полового созревания.

– Спасибо, мистер Брек…

– Эй-эй, не нужно формальностей. Для мира я досточтимый Четли Бретли, а меня самого вполне устраивает Чет Бретт. – Потрескавшиеся губы разъехались, обнажив беззубую пасть. – Это тебе для науки. Не хочу ни с кем бреттировать.

– Это от слова «бретёр»[47]? – поняв игру слов, вполне искренне рассмеялся я.

– Уж такой я человек, – отозвался он, – все еще сумасшедший после всех этих лет. А ты врач. И знаешь Зельду.

Усложнять тему прошедшим временем не было смысла.

– Да. – Я кивнул. – Знаю.

Он начал негромко напевать, на удивление приятным баритоном:

– Если б ты знал Зельду, как знал ее я… О-о, что за феерия… Так что там у нее?

Я на секунду замешкался, но этого оказалось достаточно.

– Что-то плохое, – сделал он вывод. – Нынче никто мне не приносит хороших новостей. Даже китайцы.