Слишком часто я его предавала. Если Адам узнает обо мне и Микаэле… Это невозможно будет исправить.
Микаэль снова улыбается мне. Я поворачиваюсь к Стелле.
– Спасибо, – шепчет она папе.
Адам плачет, как ребенок. Не скрываясь и не пытаясь сдерживать слезы, без малейшего стеснения.
Стелла протягивает руку, чтобы прикоснуться к нему. Адам следит взглядом за движением ее пальцев, которые прикасаются к его коже. Тонкие волосинки у него на руке поднимаются дыбом.
– А теперь у тебя на сердце хорошо? – спрашивает Стелла.
Эпилог
Эпилог
Позвонив в квартиру Криса и приложив ухо к двери, я снова сбежала вниз по лестнице. Сев на велосипед, я бессмысленно крутилась по кварталу, пытаясь собраться с мыслями. Действительно ли Линда Лукинд преследовала меня, или мне все это почудилось? Может быть, я схожу с ума?
Я всегда была не такой, как все, и никогда не узнавала себя в других. А что, если все это время я шла к этому – к психозу, для которого требовался лишь толчок, чтобы расцвести буйным цветом?
Сделав несколько кругов, я поставила велосипед у гимназии и села на скамейку. Ноги у меня тряслись, кровь стучала в висках. Я не могла уехать домой, бросив Амину в беде.
В сотый раз я перечитала ее сообщение.
Сердечко в конце я могла допустить. Но
Должно быть, это Крис. Он не отвечает на мои звонки и эсэмэски. А что, если Линда Лукинд все же рассказала правду? Вдруг Крис держит Амину взаперти? Или еще того похуже…
Я нервно ходила туда-сюда по улице, заглядывала в школьный двор, поднималась к дорожной развязке и возвращалась обратно. Пробравшись вдоль живой изгороди, я снова оказалась рядом с домом, где жил Крис. Я стояла и смотрела на его окна, пока не заметила какую-то тень в окне соседней квартиры, после чего поспешила обратно к школе. Как только я останавливалась, садилась или прислонялась к дереву, по всему телу бежали мурашки – словно крошечные лапки семенили по коже, и меня начинало трясти, тогда я снова вскакивала, чтобы куда-то идти.