– Он изнасиловал меня.

Слова Амины были как удар в живот.

– Изнасиловал?

В следующее мгновение Крис обогнул угол и оказался перед нами. Затормозив на гравии, он остановился и замер, прикрывая рукою глаз.

Я отступила. Два быстрых шага назад. Руку Амины я выпустила, но была уверена, что подруга последует за мной.

Тело напряглось до предела. Но страха не было – вместо этого каждая клеточка моего тела исполнилась яростью. Я ненавидела его. Я ненавидела Криса Ольсена до такой степени, что меня разрывало на части.

Сколько раз мне приходилось вновь и вновь мысленно переживать собственное изнасилование: я не могу набрать воздуха в легкие и задыхаюсь, тяжесть наваливается на мое тело – и жгучая боль, когда он проникает в меня… Он отнял у меня право на неприкосновенность.

Как я могла допустить, чтобы с Аминой произошло то же самое? Почему я не послушалась Линды?

Крис Ольсен, тяжело дыша, что-то бормотал себе под нос и с отвратительной гримасой тер глаза тыльной стороной ладони. Обернувшись, я обнаружила, что Амина вовсе не отступила в тень вслед за мной. Вместо этого она сделала шаг навстречу Крису. В ее дрожащей руке, которую она занесла на него, трепетал нож.

– Твари вроде тебя не заслуживают того, чтобы жить, – прошипела она сквозь зубы.

– Прекрати, – сказал Крис.

В его голосе не было ни страха, ни сожаления. Лицо ничего не выражало.

– Прекрати, Амина.

Это был мой собственный голос.

Не знаю, слышала ли она меня. Она словно бы находилась в другом мире, где существовали только она и Крис. Она и насильник. И еще нож, дрожавший в ее руке.

– Убирайся! – выпалила она.

Крис уставился на нее.

– Убирайся к черту!

Я встала рядом с ней. Острое лезвие ножа дрожало в воздухе совсем рядом со мной. Все внутри свело от злости – она превратилась в сжатый кулак, готовый взорваться.

Я видела опустошенный взгляд Амины и понимала, что во всем виновата я. Если бы я послушалась предупреждений Линды Лукинд! Почему я была так слепа!