* * *

Похороны преступного авторитета Игоря Морозова собрали много народу, на кладбище было не протолкнуться. Для поминок арендовали ресторан в пригороде Москвы. Но Олег Пронин, ближайший друг и помощник покойного положенца, и еще пять человек дождались окончания отпевания в церкви и сразу ушли, даже не присутствовали на погребении. Они сели в две "Нивы" и поехали в деревню Успенское, — путь неблизкий, надо было торопиться. На трассе, уже в Карелии, они посадили в машину местного парня, некоего Наума, который должен был показать дорогу.

Добирались окольным путем, в объезд. Прибыли в сумерках, загнали машины в лес, вытащили из багажника два ящика консервов и спальные мешки, к дому подобрались сзади, сломали замок и вошли. Сразу стало ясно, что Борис Зотов здесь пока не появлялся. Дом оказался большим, но сырым, запущенным. Вечер просидели впотьмах, свет включали пару раз, возле окон старались не курить, чтобы с улицы не видно было. Но печь пришлось истопить, иначе в холодном доме можно до смерти замерзнуть. Разговаривали мало, в основном о Зотове, приедет он или нет. Как ни крути, — вероятность есть. Не случайно же выпала бумажка с этим адресом.

В Москве навели справки. Оказалось, что дом принадлежал родственнице женщины, с которой Зотов когда-то состоял в близких отношениях. Эту бабу Антонину Чаркину в городе найти не удалось, на ее московской квартире на звонки никто не отвечал, на работу она последние дни не приходила и не звонила, сослуживцы не знали, куда она пропала, где ее искать. Единственный столичный родственник, двоюродный брат, школьный учитель математики, — тоже ничего не знал.

С Борисом Зотовым — ситуация совсем странная, запутанная. Ползли слухи, которые позднее подтвердились, что его жена Галя убита, а сам он исчез, как сквозь землю провалился. И кажется, — он первый подозреваемый. Один мент, подполковник из ГУВД Москвы, слил информацию, что Бориса ищут за убийство жены. А он где-то прячется, возможно, уже не в Москве. Если сопоставить все факты, можно сделать вывод, что Борис бежал вместе с этой Антониной Чаркиной, бывшей любовницей, и теперь со дня на день наверняка объявится в Успенском. Пронин решил не дожидаться новостей в Москве, а выехать на место.

Утром дом опять выстудился, но с печью решили обождать до вечера. Сели вокруг длинного самодельного стола, перекусили, попробовали перекинуться в буру, но не пошло. Включили транзистор, слушали музыку и московские новости, ждали. Вадим Агапов, он же Резаный, остался за столом, он раскладывал пасьянс, улыбался каким-то своим мыслям и поглаживал бороду, скрывавшую шрамы на шее и щеке. Иногда он посматривал в окно и снова принимался за карты. Резаный думал, что Борис сюда не явится. Он наверняка заметил, что потерял бумажку с адресом. Если у него и были планы залечь здесь на дно, то он наверняка хорошенько об этом подумал и поменял решение, — верх взяла осторожность. И выбрал какое-то другое место, поспокойнее и подальше.