В моем кармане лежит фотография Джейкоба, и я трогаю ее, находя пальцами уголки.

Юристы тоже присутствуют в расширенном составе: у представителей защиты и обвинения своя команда – несколько человек, сидящих сзади за письменными столами, то и дело наклоняются друг к дружке и вполголоса обмениваются какими-то репликами. Только приставы и адвокаты здесь как рыбы в воде – перешучиваются между собой, ничуть не понижая голос, и я задаюсь вопросом, почему суд организован вот так, почему система сознательно отчуждает тех, кто в ней отчаянно нуждается. Дверь со скрипом распахивается, впуская в зал новый людской поток. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу Аню. Она присаживается в первом ряду рядом с мужчиной в кожаной куртке, который берет ее за руку.

«Вы должны помнить, что был такой мальчик, что у него была мать и что ее сердце разбито».

Пустует только скамья присяжных. Мне представилось, как эти двенадцать мест заполняются мужчинами и женщинами, которые выслушивают показания, следят за тем, что я скажу, и решают, виновна я или нет. Я избавила их от пытки сомнения – правильный ли вердикт они вынесли, избавила Аню от боли описывать смерть сына для всего зала. Рут Джефферсон обещала, что это зачтется в мою пользу: судьи снисходительнее относятся к тем, кто сберегает государству процессуальные расходы.

– Встать, суд идет!

Судья Кинг стар, в морщинах на его лице написаны истории тысяч семей. Зоркими глазами он обводит полный зал, но не задерживает взгляда на мне. Я всего лишь очередная глава в его карьере, полной трудных решений. Наверное, про себя он уже свершил мою судьбу и знает, сколько лет мне отбывать в тюрьме.

– Ваша честь, слушается дело Дженны Грэй… – Секретарь зачитывает по бумаге, ее голос чист и деловит: – Мисс Грэй, вы обвиняетесь в причинении смерти по неосторожности, в оставлении места аварии и недонесении о случившемся. – Она глядит на меня: – Вы признаете себя виновной или невиновной?

Я прижимаю ладонь к фотографии в кармане:

– Виновной.

С публичной галереи доносится заглушенное рыдание.

«…ее сердце разрывается».

– Сядьте, пожалуйста.

Государственный обвинитель встает, берет стоящий перед ним графин и нарочито медленно наливает себе воды. Тишину в зале нарушает лишь звук воды, льющейся в стакан. Дождавшись, когда все взгляды будут устремлены на него, обвинитель начинает:

– Ваша честь, подсудимая признала себя виновной в гибели пятилетнего Джейкоба Джордана. Она призналась, что ее поведение за рулем в тот ноябрьский вечер прошлого года было недопустимым для разумного человека. Более того, следствием установлено, что за минуту до трагедии автомобиль мисс Грэй вылетел с проезжей части на тротуар и что она ехала со скоростью от тридцати восьми до сорока двух миль в час, хотя в том районе действует ограничение скорости до тридцати миль в час.