Я сжимаю руки, стараясь дышать медленно и ровно, но мне на грудь будто давит тяжелый камень, и я не могу вздохнуть. Стук сердца эхом отдается в голове. Прикрыв глаза, я вижу мокрое от дождя лобовое стекло и слышу вопль – мой вопль – при виде маленького мальчика на тротуаре, отвернувшегося на бегу прокричать что-то своей матери.

– Далее, ваша честь. Сбив Джейкоба Джордана, который скончался на месте аварии, подсудимая не остановилась. – Обвинитель обводит взглядом зал – его риторика пропадает зря, присяжных нет. – Она не вышла из машины, не вызвала врачей, не выразила раскаяния, не оказала никакой практической помощи. Вместо этого подсудимая уехала, оставив пятилетнего Джейкоба на руках обезумевшей от горя матери.

Верно, я хорошо помню, как она наклонилась над мальчиком, почти закрыв его своим пальто, защищая от дождя. Свет фар выхватывал все до последней мелочи. Я зажимаю рот руками, боясь дышать.

– Можно предположить, ваша честь, что первоначальная реакция подсудимой была вызвана шоком, что мисс Грэй поддалась панике и уехала, не разбирая дороги, но спустя несколько минут, часов или даже суток она должна была опомниться и явиться с повинной. Вместо этого подсудимая сбежала из Бристоля в деревушку в сотнях милях отсюда, где никто ее не знал. Только что она признала себя виновной, но это заявление родилось из осознания, что ей больше некуда бежать, и обвинение почтительно настаивает, чтобы этот факт не был упущен при вынесении приговора.

– Благодарю вас, мистер Лэсситер. – Судья что-то записывает в блокноте, и государственный обвинитель склоняет голову, прежде чем сесть, предусмотрительно подтянув мантию спереди. У меня потеют ладони. От публичной галереи исходит ощутимая волна ненависти.

Мой адвокат перебирает свои бумаги. Несмотря на признание вины и уверенность, что я дорого заплачу за то, что произошло, мне вдруг очень хочется, чтобы Рут Джефферсон за меня поборолась. Мне становится дурно при мысли, что это моя последняя возможность высказаться. Через несколько минут судья вынесет приговор, и все будет кончено.

Рут Джефферсон встает и открывает рот, но тут дверь зала суда распахивается, гулко ударившись о стену. Судья Кинг резко поднимает голову, не скрывая неодобрения.

Патрик выглядит так неуместно в обстановке зала суда, что я не сразу его узнаю. Он потрясенно смотрит на меня в наручниках, сидящую за пуленепробиваемым стеклянным экраном. Что он здесь делает? И тут я замечаю, что вместе с Патриком вошел инспектор Стивенс, который кивает судье и, подойдя к представителю обвинения, наклоняется и еле слышно о чем-то говорит.