— Стой жди, у меня тут Уилсон из Дворца правосудия.

Рид ждал.

— Да, Молли, хорошо… — Бенсон что-то корябнул в блокноте. — Во как? Ясно. И ничего сверх этого?… Угу. Хорошо, держите нас в курсе.

Он повесил трубку.

— Источники Уилсона в Зале говорят, что опергруппа определилась с главным подозреваемым. Он сейчас где-то под наблюдением.

— Нужна моя помощь?

— Нет, не нужна. Теперь убирайся отсюда и не возвращайся, пока я не позвоню тебе сам. Ты отстранен на неопределенный срок.

Рид ничего не ответил и повернулся уходить.

— И запомни, — сказал ему в спину Бенсон, — твоя работа здесь висит на волоске и зависит от честности того, что ты сейчас написал.

Направляясь по стоянке к своей старенькой «Комете», Рид подумал, что у него, по сути, есть несколько вещей, которые стоят благодарности. У Эдварда Келлера нет ни вдовы, которая бы влепила мужу пощечину, ни детей, которые бы осуждающе на него посмотрели.

По дороге в свою меблирашку он заедет в винный магазин за бутылкой «Джека Дэниелса».

Он понял, что его только что уволили.

54

54

Из подвальных окон церкви Богоматери Скорбей плыл запах горячей пищи. Тарджен разговаривала по сотовому с диспетчером полиции Сан-Франциско, который направил в район Верхнего Рынка четыре патрульных машины.

— Передайте: расположиться с четырех сторон света по компасу, на квартал от церкви, чтобы не было видно.

Вслед за Сидовски и Флоренс Шейфер она спустилась по лестнице и через заднюю металлическую дверь попала на кухню.

Здесь среди стука, звона и пара орудовала дюжина волонтеров, таская баки и порционные подносы.

— Луи! — поверх шума позвала Флоренс. — Он у нас начальник кухни.

Обтирая о чумазый фартук кухонный резак, подошел Луи — мужик на четвертом десятке, с полунедельной щетиной и мутноватыми глазами члена «Анонимных алкоголиков». Флоренс представила его гостям, сказав ему, что все в порядке, а инспекторы здесь просто кое-кого ищут.