Покраснев, она буркнула:

– Только не ждите, что я буду испытывать чувство вины за обман, когда вы проделали то же самое со мной.

– Не буду, – заверил я ее. – Я просто хочу, чтобы вы знали: он мне доверился и все рассказал. Я знаю, что вам было нельзя, пока он сам этого не сделал.

– Рада, что вы это поняли, – чопорно сказала Маргарет.

– Спасибо, что свели меня с ним.

– Была только рада, Алекс. Просто правильно распорядитесь полученной информацией.

Уже второй раз за десять минут я получал подобный наказ. Добавьте к этому схожее задание от Ракель Очоа, и нагрузка получится увесистая.

– Обязательно. Раздобыли вырезки?

– Вот.

Она вручила мне ксерокопию. Смерть Лайлы Тоул и «Малыша Уилли» удостоилась первой полосы, разделив пространство с репортажем о каком-то студенческом празднике и перепечаткой из «Ассошиэйтед пресс» на тему опасности сигарет с марихуаной. Я начал ее проглядывать, но копия была смазанная, и текст едва читался. Маргарет заметила, как я напрягаю глаза.

– Оригинал совсем стерся.

– Нет, все нормально.

То, что удалось разобрать, вполне соответствовало рассказу ван дер Граафа – память его не подвела.

– А вот еще материал, несколькими днями позже – про похороны. Эта получше.

Я взял у нее вторую копию и внимательно изучил. На сей раз тема Тоула переместилась на шестую полосу, в рубрику общественной жизни. Отчет о похоронах был крайне слезливым и пестрел громкими именами. Мое внимание привлекла фотография внизу страницы.

Во главе похоронной процессии, сцепив перед собой руки, шел Тоул, осунувшийся и угрюмый. С одной стороны от него виднелся молодой, но столь же похожий на жабу Эдвин Хейден. С другой, чуть поотстав, возвышалась огромная фигура. Опознать этого скорбящего можно было совершенно безошибочно. Черные курчавые волосы, жирная, лоснящаяся физиономия. Очки в массивной оправе, которые я видел несколькими днями раньше, сменили круглые, в тонкой золотой оправе, низко лежащие на мясистом носу.

Это был преподобный Огастес Маккафри в молодые годы.

Я сложил оба листка, засунул их во внутренний карман и сказал:

– Звоните ван дер Граафу.

– Он пожилой человек! Вы не считаете, что уже достаточно…