Из отчетов Саймона я примерно представляла, где может находиться Кейси. Добравшись до первого перекрестка, стала расспрашивать о ней.

По ночам в Кенсингтоне жизнь бьет ключом. Особенно если ночь теплая и благоуханная, какие выпадают в конце весны и начале лета. Был май. Немногочисленные кенсингтонские яблони и вишни стояли в полном цвету, покачивая отяжелевшими, будто от снега, пышными ветвями. Зрелище из категории зловещих: цветы, что жаждут солнца, в ночном мраке вынуждены тянуться к фонарям.

Я молча показала фотографию группе мужчин. Один из них сразу опознал Кейси, а я подумала с неприязнью: уж не клиент ли это моей сестры?

Опознавший тоже что-то заподозрил, скосил на меня глаз.

– На что она тебе, а?

Вдаваться в подробности не хотелось, тем более перед этим типом. Я просто сказала, что ищу подругу; может, меня к ней отведут?

Мужчина молчал. Колебался.

Из настоящего кенсингтонца сло́ва не вытянешь, даром что все друг друга знают и каждый в курсе, чем промышляет сосед. Скрытничают главным образом ради собственного спокойствия. И впрямь: зачем лезть в чужие дела, геморрой наживать? «Не закладывай» – звучит здесь рефреном; будь у Кенсингтона герб, эта заповедь смотрелась бы на нем вполне уместно.

Этот конкретный тип, возможно, видел меня в полицейской форме и решил, что я работаю под прикрытием, а байку о подруге сочинила с целью арестовать Кейси.

К счастью, есть сравнительно простой способ расколоть кенсингтонца. Цвет отмычки – зеленый. Пожалуй, мне хватило бы и пяти долларов (ровно столько просят за дозу героина), но я запаслась двадцаткой.

– Отведешь меня к ней – получишь двадцать баксов, – пообещала я.

Кроме денег, у меня был пистолет – на случай, если деньги попытаются отнять силой. Насчет пистолета я, конечно, умолчала.

Мужчина огляделся по сторонам. Вид у него был неважный. В ломке, догадалась я. Такой на все способен ради дозы. В другое время будет соблюдать неписаный кодекс кенсингтонской чести, а когда доза необходима, честь – побоку…

Словом, он согласился. Повел меня какими-то закоулками. От свидетелей подальше, думала я, в любую секунду готовая выхватить оружие. Мужчина шел первым, я следовала за ним на расстоянии нескольких шагов, чтобы и его движения предугадывать, и по сторонам глядеть.

Наконец мы пришли.

Дом заброшенным не выглядел. Окна не заколочены, стены не размалеваны. Даже клумбы с красными геранями у входа, причем в полном порядке – выполоты, политы.

– Вот здесь она теперь живет, – сказал мужчина и протянул ладонь: мол, давай, плати.

Я покачала головой.