Потому что он взрослый человек. Он не боится.

Первый раз он увидел своего отца неделю назад, в тюремной столовой. Даже во время приема пищи Фрэнсиса держали подальше от остальных заключенных, так что он сидел за столом в полном одиночестве, а охранник наблюдал, как он ест ту дрянь, которую ему скармливали. Фрэнсис думал, что они специально дают ему всякие отбросы, но если дело было в этом, то шутка не удалась. Ему приходилось есть и кое-что похуже. И он пережил куда более грубое обращение, чем это. Поднося ко рту ложку простывшего водянистого картофельного пюре, Фрэнсис уже в сотый раз повторял себе, что это просто тест. Контрольная. Что бы они в него ни бросали, он вытерпит. Он получит то, что…

И тут он повернул голову и увидел своего отца.

Фрэнк Картер вошел в двери столовой, словно тюрьма принадлежала ему целиком, слегка пригнувшись, – и сразу же словно заполнил собой весь зал. Человек-гора. Охранники, в большинстве своем ниже его на голову, держались на почтительном расстоянии. По бокам его сопровождала группка других заключенных, все в оранжевых тюремных комбинезонах, но его отец сразу выделялся среди них – явный лидер этой группы. На вид он словно и не состарился совсем. Отец представлялся Фрэнсису почти неестественно крупным и могучим, как будто, если б захотел, мог проломиться прямо сквозь стены тюрьмы и появиться с другой стороны абсолютно невредимым, лишь засыпанным кирпичной пылью.

Как будто абсолютно все было ему по плечу.

– Не копайся, Картер. – Охранник пихнул его в спину.

Фрэнсис опять стал есть пюре, думая, что вскоре этот человек может пожалеть о своем поступке. Поскольку его отец – настоящий король здесь, и это делало Фрэнсиса членом королевской семьи. Пока он ел, украдкой бросал взгляды на стол, где его отец восседал перед своими придворными. Заключенные смеялись, но они располагались слишком далеко от Фрэнсиса, чтобы он мог услышать сквозь прочий шум, о чем они говорят. Правда, его отец не смеялся. И хотя Фрэнсису казалось, что остальные время от времени посматривают в его сторону, но только не его отец. Нет, Фрэнк Картер просто быстро ел, время от времени промакивая бороду салфеткой, но в остальном же неотрывно смотрел прямо перед собой, работая челюстями, словно в голове у него прокручивалось какое-то серьезное деловое предприятие.

– Я сказал, не копайся!

В последующие дни у Фрэнсиса выпадали случаи опять увидеть Картера, но каждый раз это было одно и то же. Он каждый раз впечатлял своими габаритами – всегда башней возвышался над остальными фигурами вокруг него, словно отец в окружении собственных детей. И каждый раз словно совершенно и не подозревал о существовании Фрэнсиса. В отличие от кружка прилипал вокруг него, он даже ни разу и не посмотрел в его сторону. Но Фрэнсис постоянно чувствовал его. Лежа по ночам совсем один в своей камере, ощущал чуть ли не осязаемое присутствие своего отца, пульсирующее где-то сразу за пределами досягаемости, за толстой дверью и стальными переходами.