Спускаясь на юг по рю де ла Сите, покинув Префектуру, я заметил привлекательную цветную женщину, которая шла в мою сторону по широкой площади перед Нотр-Дамом. Не такая темная, как Бижу, но и не такая светлокожая, как моя дочь Епифания. В шикарном красном плаще из шерсти, с волосами в разноцветном шарфе, как в тюрбане. Я отстал на десяток шагов и проследил за ней через арку короткого Малого моста.

За мостом африканская королева перешла на левую сторону площади. Я оставался у нее на хвосте, пока она не нырнула в тесный лабиринт узких улочек с шиш-кебабом, кус-кусом и сплошными арабскими лицами. Может, я и потерял добычу, зато нашел охотничьи угодья. Марокканцы. Алжирцы. Смуглокожие отбросы колониальной Франции. Надо только дождаться, когда мимо пройдет нужная женщина. Я был как лис в курятнике.

Надо было взвесить варианты. Незнакомка – значит, соблазнение на усиленных оборотах. Я не представлял, сколько времени уйдет на свежевание. Но черная проститутка мне вполне подходила. Можно отслюнявить лишние деньги, чтобы вместо дешевого отеля направиться сразу ко мне. Удобно, если еще найдешь. Шлюхи редко работают в обеденное время, а некоторые ходят при заточках и бритвах. Поиски отбившейся от стаи черной пташки казались рискованными. Шансы не в мою пользу. Лучшим вариантом все еще оставалось привлечь к соучастию Бижу. Идеальная подставная дамочка из клубных танцовщиц. Посиделки с начальницей после работы. Ночь в городе. Может, тройничок? Такой план снял гору с плеч. Теперь оставалось позаботиться о последних деталях, чтобы привести его в действие.

Когда я вернулся ближе к шести в «Калифорнию», я чуть не рассмеялся. Коп, сидевший в засаде в вестибюле, не бросался в глаза так же, как бабуин, отплясывающий канкан на бродвейской сцене. Ленуару действительно не терпелось меня упечь. Наверняка Префектуре влетает в копеечку держать круглые сутки легавого в моем отеле. Я пятнадцать минут наслаждался горячим душем, переоделся в двубортный голубой костюм в тонкую полоску и красный галстук от «Сулки». Хотелось выглядеть на высшем уровне. Когда я прогулялся вниз с сумкой на плече, в вестибюле ошивался уже другой коп.

Когда в четверть восьмого я вошел в квартиру над «Бароном Самеди», мадам Жоликёр уже приоделась и была готова к выходу. На ней было обтягивающее платье-футляр в серебряных блестках, как в первую ночь нашей встречи. Выглядела она чрезвычайно аппетитно. Мы заговорили на французском.

– Ты очень красивая, – сказал я, поцеловав ее над ключицей. Над декольте выглядывала татуировка.