Он продолжал улыбаться, глядя, как она пьет из кружки, как вздымается и опускается ее грудь, когда она дышит, как ее веки остаются почти закрытыми, как ее лицо все еще сохранило мягкость после сна.

– В такие вот моменты, – сказал он, – я мечтаю быть поэтом.

– Можно на онлайн-курсы записаться, – предложила она. – Так что там с бритвой Оккама?

– Тут творится какая-то странная хренота, – сказал он, постучав пальцем по блокноту.

– Хренота? – спросила она. – Ты только что придумал новое слово?

– Мне кажется, его придумала Эми Уайнхаус.

– Ты фанат Эми Уайнхаус? – вскинула брови она.

– У нее был огромный талант.

– Вы никогда не перестаете меня удивлять, сержант, – она откинулась на своем стуле.

– Нет во мне ничего удивительного, – сказал он ей. – Просто отброс из трейлерного городка в Янгстауне.

Ей казалось, что ее сердце вот-вот разобьется. Она протянула руку, чтобы положить ее поверх его.

– Для тебя отброс, а для кое-кого сокровище, – сказала она.

Он встал, подошел к ней, наклонился и поцеловал ее в макушку. Затем отвернулся и занялся кофе – вытащил использованный фильтр и поставил новый.

Она еще хлебнула кофе и затем напомнила:

– Бритва Оккама?

– Это дело, – сказал он ей. – Бритва Оккама сюда не подходит. Тогда какова будет полная противоположность?

– Ну… полной противоположностью самого простого ответа будет самый сложный и запутанный.

– Самый замысловатый? – уточнил он, наливая в кофемашину холодной воды.

– Ну да. Почему бы и нет.

– И что тогда у нас будет вместо бритвы? Нужна какая-нибудь хорошая метафора для чего-то замысловатого и непредсказуемого.