Ченнинг была уже на пределе, и Бекетт специально стал говорить более жестко, поскольку «на пределе» – это все фигня. Ему было нужно, чтобы она окончательно сломалась.

– Он покупал наркотики для твоей матери. В основном у Брендона и Титуса Монро. Таблетки. Кокаин. Это продолжалось годами. Непреложный факт. Но ты ведь и сама знала? Что твоя мама употребляет. Что ваш садовник имеет к этому отношение, что у него есть определенные связи… Тебе захотелось познакомиться с этими «связями». Тебе и твоим друзьям и подружкам. Тебе захотелось побыть плохой девчонкой. Тебе захотелось острых ощущений.

Ченнинг вся сжалась, на миг в ее глазах промелькнул ужас. Вот тогда-то Бекетт и понял, что совершенно прав.

– Ты в курсе, что такое аффидевит?

– Да вроде.

– Это заочные показания под присягой, принимаемые судом. Билли Белл подписал такие сегодня утром. Не хочешь прочесть?

– Нет.

Бекетт вытащил из кармана сложенный листок бумаги и положил на стол.

– Ты могла бы в жизни не оказаться в том подвале, если б тебе с твоими дружками не захотелось пощекотать нервишки. Но это ведь все-таки произошло? Ты купила у братьев Монро наркотики, а потом они вернулись и похитили тебя. Это было не случайно. Они не просто повстречали тебя на улице.

– Это было только один раз! Пожалуйста! Мы просто хотели попробовать.

– Наркоту?

– Марихуану. Всего один разок!

– И они за тобой вернулись.

Ченнинг кивнула, едва заметно.

– В том, что случилось тогда в подвале, – только твоя вина. – Бекетт подался вперед, давя на нее всей своей коповской массой. – И в том, что случилось с Лиз, – твоя вина тоже. Я видел ее запястья. И вижу, как она сейчас разваливается на части!

Из горла девушки вырвался какой-то странный звук.

– Время сказать правду, Ченнинг. Взять на себя ответственность за то, что произошло в том подвале.

– А что будет с Элизабет, если я скажу?

Он откинулся на стуле.

– С Лиз будут взятки гладки. Все от нее отцепятся. Будет дальше жить, как жила.