– Я видел мужей, убивших своих жен; матерей, кончивших собственных сыновей… Ченнинг и детектив Блэк едва знали друг друга. Тут явно нечто большее.

– Не исключено.

– У вас есть версия?

– Может, ей просто нужно было признаться.

– Почему?

– Говорят, меньше знаешь – меньше любишь. – Бекетт приложил ладони к стеклу, размышляя о своей жене, начальнике тюрьмы и собственных горьких ошибках. – Кого мы знаем лучше, как не самих себя?

* * *

Запустили магнитофонную пленку, и процесс пошел. Посыпались вопросы, и девушка сбивчиво принялась на них отвечать. Как она познакомилась с братьями Монро. Где находилась, когда они ее похитили. Сотрудники полиции штата провели ее через все это, и как ни изумила их поведанная история, никто не сомневался в ее полной правдивости. Подробности были слишком сильными, эмоции – слишком реальными. Ченнинг рассказала про свечку, про матрас, про то, что они с ней вытворяли. Временами ее голос срывался, а иногда она вообще застывала, не в силах вымолвить ни слова. Рассказ об изнасиловании было настолько тяжело слушать, что он буквально потряс всех, кто находился рядом. Сорок часов девушка находилась неизвестно где. Сорок часов в лапах у монстров. Постепенно она дошла до той части, которая оторвала последний кусок от сердца Бекетта.

Даже Гамильтон, который, деревянно выпрямив спину, сидел за столом и размеренно задавал вопросы, к тому моменту заметно побледнел.

– Как вам удалось завладеть пистолетом?

– Я не стала делать того, чего он от меня хотел. Младший. Брендон Монро. Я не стала этого делать; тогда он меня опять ударил, опять укусил. – Она примолкла; взяла себя в руки. – Когда он в следующий раз это сделал, я тоже его укусила, вот сюда. – Ченнинг показала на мягкую точку над бедренным суставом. – Он разозлился и швырнул меня об стену. Когда опять стал ко мне подходить, я попробовала отползти, но он схватил меня за ногу и поволок. Прямо по бетону, а я пыталась хоть за что-нибудь ухватиться. И в темноте мне подвернулся пистолет.

– Где в этот момент находилась детектив Блэк?

– В другой комнате.

– Вам ее было видно?

– Да. Иногда.

– А нельзя ли немного поподробней?

Она помотала головой; все мотала и мотала. Прошла целая минута.

– Вы здесь ради этого, – напомнил Гамильтон. – Это как раз то, что нам нужно.

По щеке у нее скатилась слеза, и она тут же ее смахнула.