Элизабет хотела увидеть этот центр.

– Короче, вот как мы сейчас поступим. По-тихому выходим. Твои во дворе, они нас даже не увидят. Найдем какое-нибудь спокойное местечко, только мы вдвоем, и кое-что обсудим. На что это обсуждение будет похоже, зависит только от тебя.

– Не собираюсь я никуда идти!

– Встать!

– А может, мы все-таки поступим по-другому. – Он откинулся в кресле, и эта спокойная сила удивила ее. Спиви словно бы вдруг принял окончательное решение, не выказывая и следа того страха, который она наблюдала в те редкие минуты, когда являлась к нему в офис или якобы случайно сталкивалась с ним на улице. – Ты ведь и впрямь совсем меня не знаешь, Лиз? Не знаешь, что я сделал в своей жизни? Как пытался загладить вину?

Он мотнул головой на стену у себя за спиной.

– Видишь хотя бы то, что сейчас прямо у тебя перед носом?

Элизабет скользнула взглядом по фотографиям, только теперь понимая, насколько при кажущейся разнице они все похожи, подмечая упущенные детали.

– Шесть клиник. В шести разных городах. Десять лет работы. Пятьдесят центов с каждого заработанного доллара, и это только начало.

Элизабет смотрела на фото строек и готовых зданий, на Харрисона с его золотой лопатой и улыбающихся женщин. Ее уверенность явно поколебалась.

– А это…

– Клиники для женщин, подвергнувшихся насилию. – Он закончил мысль, когда она не договорила. – Избитых жен. Проституток. Жертв изнасилований. Я не знаю, почему ты считаешь, что я похитил эту девушку, но я даю слово, что не делал этого. У меня жена и дочери. Они – это вся моя жизнь, Лиз. Я и твою сделал бы другой, если б мог. Я бы все вернул обратно.

Убежденность Элизабет окончательно сломалась; ничего подобного она никак не ожидала.

– Раз уж об этом зашла речь…

– Эй, па! – Из коридора в кабинет шагнула маленькая девочка. Три или четыре годика, с чудесным голоском, без всякого страха перед вооруженными незнакомками.

– Иди сюда, чудо ты мое! – Девочка прыгнула отцу на колени, а волна головокружения чуть не сбила Элизабет с ног. Харрисон обнял ребенка за плечи, хлопнул в ладоши и показал двумя сомкнутыми пальцами. – Угадай, кто это.

Девчушка залезла на колени отца с ногами.

– Это та женщина, за которую мы молимся каждое воскресенье. Та самая, чьего прощения мы каждый божий день просим у Господа.

– Ты рассказал детям?!

– Только что папа как-то сделал одну плохую вещь и теперь очень об этом сожалеет. – Он крепче обнял девчушку. – Скажи-ка детективу Блэк, как тебя зовут.