Я украдкой оглянулся: Альба все еще следила за мной из-за стеклянной двери Дворца справедливости. Но тут у нее зазвонил мобильный, и она повернулась, машинально стараясь укрыться от чужого внимания.

– Вы ждете инспектора Айялу? – спросил я одного из парней, сидящих в задней части машины «скорой помощи».

– Да. Он уже идет?

– По-моему, он чувствует себя лучше. Я его коллега, инспектор Ахурия. Если не появится через десять минут, возвращайтесь без него.

– Хорошо, подождем, – ответил парень, пожав плечами.

Я еще не пришел в себя после потрясения и с трудом держался прямо, но мне удалось пройти так, чтобы Альба меня не заметила, и пересечь проспект в направлении парка Прадо.

Я встречал семьи, направлявшиеся к аттракционам, толкая перед собой детские коляски, детей, которые возвращались из парка, неся в руках розовую сахарную вату и подбрасывая в воздух светящиеся волчки.

Яркий солнечный свет меня раздражал. В душе у меня было гораздо темнее, и, если б тьма вырвалась на свободу, она погасила бы половину внешнего мира. Мира тех, кто был мне очень важен. Тех, кто и был моим собственным миром.

Я отыскал самую дальнюю скамейку, стоявшую в тени деревьев, и набрал телефон брата.

– Унаи, ты как? Как Эстибалис? – спросил он.

– Герман, ты где сейчас? Я бы хотел срочно увидеться… Мне нужно… мне нужно с тобой поговорить, – только и сказал я.

Но брат знал меня слишком хорошо – ему были известны все оттенки моих самых черных дней.

– Унаи… Что случилось, что происходит? – Голос его был встревожен.

– Держись, Герман. Держись, – пробормотал я. – Мы должны встретиться и поговорить с глазу на глаз. Я не могу сейчас говорить по телефону. Ты где?

Мощному уму Германа потребовалась лишь пара секунд, чтобы понять меня без слов.

– Скажи, что это не так, Унаи! – Его голос дрожал. – Скажи, что это не Мартина – та женщина, которую нашли мертвой.

Я в отчаянии вскочил со скамейки, стараясь хоть как-то его успокоить.

– Герман, скажи, где ты. Я немедленно к тебе приеду. Не хочу, чтобы ты был один.

– Нет! Нет! – закричал он в трубку: в голосе слышалась паника. – Скажи, что это не она, Унаи! Скажи, ради бога!

Я покорно вздохнул.