«Кажется, пора уходить», – подумал я.

Мы поднялись в комнату и по очереди приняли душ.

Первым отправился я, все еще под впечатлением от разговора накануне вечером. Эстибалис осталась в комнате и через некоторое время постучалась в дверь.

– Иди пить кофе.

Когда я вышел, горячий пластиковый стаканчик ждал меня на столе.

Я был так возбужден, что едва не забыл о нем.

– Идем в полицию Памплоны, Кракен. Я хочу видеть отчет о пожаре, – сказала Эсти, попивая кофе с молоком.

– Полностью согласен, – я кивнул. – Многовато пожаров в жизни одного парня.

Мы покинули отель, не обменявшись с хозяином ни единым словом, и направили свои шаги к Тисовому фонтану, где располагалось полицейское отделение Наварры.

– Добрый день, – сказал я, войдя. – Я инспектор Лопес де Айяла, а это моя напарница инспектор Руис де Гауна. Мы из Витории и хотели бы получить дело о гибели Нанчо Лопиданы в 1990 году в хостеле на улице Амайя.

– Понадобится время, чтобы его найти. Заполните формуляр, – ответил полицейский.

Час спустя на столе в кабинете, любезно предоставленном нам с Эсти полицией Памплоны, появилась коричневая папка, где хранились материалы по этому делу.

Снова ужасные фотографии. Однако на этот раз тело не обуглилось, почернели лишь голова и руки. Сохранилась кое-какая одежда, уцелели даже покрытые сажей штанины брюк.

– Ты ничего не заметила? – спросил я Эсти, указав на снимок.

– Если б это не была случайная гибель студента, я бы сказала, что здесь следы умышленного преступления какой-то мафии, которая не хотела, чтобы тело опознали: обгорели именно лицо и пальцы.

– Кто участвовал в опознании? – спросил я, перебирая немногие документы этого дела.

– Прежний хозяин хостела на улице Амайя, отец любезного человека, который нас выпроводил. Здесь сказано, что семьи у Нанчо Лопиданы не было.

– А его сосед? Какой-нибудь друг, знакомый?

– Больше имен не значится, Унаи. Отчет довольно-таки…